Барселона: история города

Четвертая и в конце концов возобладавшая линия — региональный консерватизм, каталонизм начальников: умеренный, озабоченный государственным протекционизмом каталонских товаров и, следовательно, осторожный, опасающийся обидеть или даже раздражить Мадрид. Консервативность, почвенничество — все это в каком-то смысле смыкалось с карлизмом (по крайней мере, на ранних этапах). Много говорилось о древних добродетелях, и тем не менее в основе своей это было движение городских привилегированных классов и тех, кто хотел к ним присоединиться. Его главными идеологами были священник Хосеп Торрас-и-Багес и газетчик по имени Жоан Манье-и-Флакер. Многие писатели, художники, архитекторы влились в ряды движения, и из него выросли первые каталонские политические организации: Каталонский центр (в союзе с федералистами) (1882), затем Каталонский союз (1891), полноценная политическая партия, и Лига регионалистов, образованная в 1901 году в результате объединения двух предыдущих организаций.

Повнимательнее присмотримся к федералистам и консерваторам. Как они воспринимали друг друга?

В 1873 году Нарсис Рока выступил с резкими нападками на консерваторов в ежедневной газете на каталонском языке «La Renaixenсa», издаваемой поэтом и драматургом Анхелем Гимера. Их примиренческий каталонизм, писал Рока, — платонический, непоследовательный, отменяющий сам себя. Это статичный и реакционный каталонизм, от которого нечего ожидать; «он боится демократии, революции, республики, масс, народа, и боюсь, что его занимают только интересы привилегированных классов, gent conforme, тех, кому есть что терять. Это уже гордыня и эгоизм, если говорить со всей каталонской прямотой». Консервативный каталонизм предает «все исторические подвиги… нашей страны, подстраивается к мадридскому испанизму, занимает центристские позиции, реакционен, и все это глубоко враждебно настоящему народному духу».

А во что верили прогрессисты? В кортесы, а не в двор; в антиклерикализм, а не в монастыри и церкви; в простого человека, а не в богатого горожанина; в крестьянина или человека в barretina (мягкий головной убор красного цвета, который носили каталонские рабочие), а не в аристократа в своем замке. Прежде же всего, в три идеи.

Первое: справедливость и революционный смысл, надежды на перемены, которые проведут в жизнь простые люди… Второе: неспособность консерваторов — боязливых, занятых только собой, приходящих в упадок, смущенных — спасти дело Каталонии… И третье: необходимость смотреть в будущее. Простые люди… правы в своем стремлении освободиться, добиться равенства, сбросить с себя ярмо. Если средний класс, буржуазия сбросили с себя ярмо аристократии, монархизма и католицизма, то почему простые люди должны мучиться под гнетом средних классов, находиться под их контролем, как экономическим, так и моральным? Консерваторы не гарантированы от централистских настроений. Консерватизм даже способствует централизму, ставя в один ряд материальные интересы имущих и неимущих классов. Он легко принесет в жертву все надежды на автономию.

В этом было много правды. Кроме Рока, тон радикальному каталонскому федерализму в 1870-х годах задавал Франсеск Пи-и-Маргаль (1824–1901). Пи-и-Маргаль был одним из основателей испанской демократической партии в 1840-х годах, а к 1854 году он стал убежденным федералистом-республиканцем: он хотел, чтобы вся Испания состояла из полунезависимых, какой он видел и Каталонию, стран. Высланный в 1866 году в Париж за политическую агитацию (неискоренимая привычка испанских властей — отправлять радикально настроенных людей туда, где они становились еще более радикальными), Пи попал под влияние учеников Пьера-Жозефа Прудона и к моменту возвращения в Каталонию в 1869 году успел добавить к своему федерализму чуточку анархизма. В 1873 году Пи-и-Мар-галь стал президентом Первой испанской республики. Его правительство — регионалистское и лейбористское — потерпело крах через два месяца, не успев провести никаких административных реформ, даже в Каталонии.

Франсеск Пи-и-Маргаль

Что до каталонистских взглядов, невезучий Пи-и-Мар-галь нашел естественного союзника в более молодом Валенти Альмирале. Однако они все-таки были очень разными. Альмираль был настроен более умеренно. Он видел ключ к успеху каталонистов в среднем классе, так как именно тот обладал наибольшим влиянием и властью в Барселоне и крупных городах. Он наблюдал, как в 1873 году республиканско-федералистское движение в остальной Испании выродилось в провинциальные дрязги. С буржуазией каталонизм, возможно, не достигнет торжества социальной справедливости, но без нее не достигнет вообще ничего. Никакой достаточно представительной каталонистской партии не может появиться, пока под крылом каталонизма не сплотятся средний класс и крестьяне. Так что первая ступень — использовать возмущение и недовольство налогоплательщиков, надежного социального слоя.

Валенти Алъмираль