Барсук

— Есть, черт бы меня побрал! — сказал он неожиданно громко. — Я знаю, что тебе нехорошо. Мне тоже. Если быть совсем честным, нам и не может быть хорошо. Ты подозреваемая в деле об убийствах. На днях ты вела себя совершенно нерационально, а мы все равно делаем вид, как будто ничего не случилось. И выкидыш… — В горле образовался комок. Веки потяжелели от подступивших слез, и Мартин закрыл лицо руками.

Анника неподвижно сидела на другом конце стола. Она ждала, когда он закончит плакать.

— Где ты был сегодня вечером? — спросила она чуть погодя.

— Какая разница? — вырвалось у него. — Я сейчас пытаюсь говорить о важных вещах.

— Для меня есть разница.

— Просто задержался на работе дольше, чем обычно. — Ложь горько обжигала горло, но он не смог удержаться и не произнести ее. Как иначе он бы объяснил, что обратился за помощью именно к Сесилии?

Анника кивнула.

— Окей. Но если ты хочешь поговорить, наверное, было бы лучше, если бы проводил тут больше времени. Думаю, нам обоим это облегчило бы жизнь.

Мартин сглотнул горький комок. Чувство вины поутихло, но угольком тлело в животе.

— Я все улажу.

— Хорошо! А то я тоже за тебя беспокоюсь. Ты тоже сам на себя не похож. Организовал навороченное рабочее место внизу и все равно проводишь очень много времени в офисе.

— Да. Но было слишком много встреч. Я не мог работать из дома. — Он засомневался. — Но, конечно, я избегал проблем. Ты стала сама не своя с тех пор, как вышла та книга.

— Она спасла издательство, — сказала Анника. Она говорила слишком быстро — как на автопилоте. — Она оплатила этот дом. Чтобы мы могли строить нашу жизнь вместе, завести детей и жить счастливо до самой смерти. Что в этом плохого?

— Нет, я не то имел в виду. Конечно, все, о чем ты говоришь, важно. Но ты на нервах с самого выхода книги и до сих пор, иначе ты не сидела бы дома. Не хочу, чтобы ты меня неправильно поняла, но, может, тебе стоит с кем-то поговорить. С кем-то профессиональным. В этом нет ничего странного.

— Любимый, — Анника улыбнулась и покачала головой, в этот раз спокойнее. — Теперь я понимаю, почему ты так странно себя вел. Я и правда была сама на себя не похожа. Но я не схожу с ума.

— Я не говорю, что… — сказал Мартин, прервавшись на полуслове.

— Сейчас мне гораздо лучше. Я хорошо поспала утром и проснулась обновленной. Я даже спускалась в комнату отдыха и делала уборку после моих прогулок во сне. Загрузила белье в стиральную машину. Там внизу нет ничего опасного. Ты прав — это всего лишь фантазия. Мне нужно просто отдохнуть еще пару дней, и вот увидишь, все снова будет хорошо.

Она встала и обняла сидящего Мартина. Он прислонился щекой к ее груди — она грела его сквозь домашнюю одежду. Потом она медленно его поцеловала. Его тело отреагировало на ее близость. Пальцы Анники играли у него в волосах, и она глубоко заглянула ему в глаза.

— Пойдем, — позвала она. — Думаю, мы готовы попробовать еще раз, правда?

66

Моя нора пахнет истлевающими телами и разложением. Нечеловеческие существа усыпляют меня своим шепотом.

Среда, 2 ноября

Сесилия Врееде услышала, как захлопнулась дверь в кабинет. Она слишком хорошо знала манеру Юнаса шуметь, чтобы оборачиваться на хлопок.

— Опять мы здесь? — спросил он. Непромокаемая ткань его куртки шелестела, пока он раздевался. — Ты хоть спала?

— Немного. Осталось всего несколько дней до его нового нападения. — Она потянулась и прищурилась на слабый солнечный свет за окном.

— Мы уже говорили об этом, — сказал Юнас и включил компьютер. — Ночными мозговыми штурмами мы дело не раскроем.

Сесилия холодно взглянула на него. Он прав, хоть она и не хочет это признавать. Она уже пробовала раньше, иногда вместе с Юнасом, и не добивалась результата. Но сейчас, учитывая рекомендацию Лерьедаля отстранить их от расследования, это мог быть ее последний шанс.

Последние недели время, проведенное ею на работе, медленно увеличивалось. Они с Юнасом собрали все зацепки и развесили по стенам в качестве собственной версии Сесилии всего, что она видела в детективах. Черную изоленту на белой доске, которая служила таймлайном. Фотографии, посаженные на клей, или магниты и разноцветные стикеры. Заметки, прикрепленные к обоям. Рядом с датой «6 ноября» она поставила большой знак вопроса. До даты оставалось всего четыре дня.

Когда Юнас уходил домой вечером, она оставалась и продолжала работать. В последние дни у нее не оставалось времени на обычную пробежку. А вчера она даже не поехала домой. Вместо этого разогрела замороженную еду в микроволновке и ела, продолжая просматривать материалы, которыми они завесили стены.

Результаты ДНК-анализа со стаканчика Бенгта Юханссона пришли вчера. Очень вероятно, что именно Бенгт и есть тот неизвестный мужчина. Несмотря на это, Сесилия ни на дюйм не приблизилась к разгадке. Анализ не показал, что он был в подвале, а наоборот, только на кухне. У них по-прежнему ничего нет.

— Что мы упускаем? — спросила она в пустоту.