Батарея, подъем!

Следует заметить, что на полигон раз в два года приезжала каждая часть войск ПВО страны, стоящая на боевом дежурстве. И от результатов стрельб, от того, как часть выполнит нормативы по обнаружению, сопровождению и, конечно, уничтожению целей, зависело в буквальном смысле слова будущее и самой части, и её личного состава, от командира до рядового. Это был главный боевой экзамен в мирное время. Сбили все цели — отлично, командира на повышение, офицерам внеочередные звёзды на погон, солдатикам — отпуска и снятие ранее наложенных взысканий. Ну а не сбили — капец! Командира — в ебеня, а то и под суд, офицеры и очередные-то звёзды хрен увидят, а солдатикам… А солдатикам, в принципе, до одного места — отпуск и так не светил, а дембель, один хер, неизбежен… Но тут крылся важный момент. Успех стрельб в первую очередь зависел от информации: характер, количество, время, высотность и направление целей. Одно дело — весь небосвод обшаривать, и совсем другое — знать, когда, откуда, что и сколько прилетит. А всё это знали офицеры-инструкторы полигона. Те самые, что рано седели и у которых выпадали зубы… Коррупции, равно как и секса, в СССР понятно, что не было. А в Советской армии и подавно. Коррупции не было, а цели сбивать было надо. А без вышеперечисленной информации… Т-с-с, это страшная военная тайна. Но так уж и быть. По секрету. Только никому! Без вышеперечисленной информации двоек было бы весьма и весьма. А кому это нужно — знать, что страна, а главное, столица, практически беззащитны. Никому, и начальству в первую очередь. Поэтому на секретность смотрели сквозь пальцы. Но и принудить офицера-инструктора поделиться пикантной информацией невозможно. Принудить невозможно, а подмаслить — вполне. Все же люди. Хоть и беззубые… Впрочем, деньги всё-таки были не в ходу. За это трибунал маячил близко-близко, замполиты же тут как здесь. Да и откуда у приезжающих вояк деньги? С деньгами вообще в СССР было не очень. Зато с бескорыстной дружбой и любовью не по расчёту всё обстояло замечательно. Но! Ехали на стрельбы части воинскими эшелонами, со своей техникой и прочим барахлом — им жить в пустыне по два месяца в палатках. И набивались эти эшелоны прочим барахлом под завязку. Что только не везли, правдой и неправдой добытое и у себя списанное, а офицерам полигона от души и безвозмездно предлагаемое. От писчей бумаги, краски, консервов и саладо различных дефицитных запчастей к той же технике и спирта, чтобы её протирать. Да-да, дефицит в СССР был на всё, в том числе и на запчасти к военной и даже секретной технике. Запчастей нет, а за неисправную технику по головке не погладят. В общем, парадоксальные ситуации и решались парадоксальными методами. Одни части у себя что-то списывали и везли другим, чтобы те были молодцы и гвардейцы. Ну а им главное — отстреляться на четвёрочку, и слава богу. Полигон был огромен, и частей обеспечения на нём без счёта. Но головная площадка — № 1 — всё-так и та, где служил Ромка со товарищи. И они крутились в эпицентре этих товаро-неденежных отношений, обменивая самодельные брелоки из залитых эпоксидкой и отшлифованных долгими ночными часами в нарядах скорпионов на что-то съестное. Ну а свинарь пошёл дальше и выменял лётную форму на свинину. Кому ж из приехавших и сидящих по два месяца на крупе и тушёнке не хочется свежатинки нажарить? Злые языки поговаривали, что изъятые замполитом форму и альбом ловкий татарин потом обратно выкупил у солдатиков из штаба и таки заявился на родину ясным лётным соколом, при полном параде.

Часть V И снова холод

А между тем наступила осень. Нельзя сказать, что время в армии летит незаметно. Нет, оно тянется и день от подъёма до отбоя кажется бесконечным. Но силы природы всё-таки сильнее даже устава, и осень наступила. В конце сентября вышел очередной приказ министра обороны о призыве на действительную воинскую службу, и сержанты батареи стали черпаками, а рядовые — шнурками.

Днём всё ещё было довольно жарко, зато утром становилось свежо, а по вечерам просто замечательно. Все, включая офицеров, наслаждались коротким периодом хорошей погоды. Дело в том, что климат в Казахстане резко континентальный — с жарким сухим летом и холодной снежной зимой. А переходы между ними очень короткие, лишь по месяцу отводится на весну и осень. Зато какое это наслаждение — мягкие сентябрьские вечера. Тихо, небосвод окрашен закатным пурпуром, разреженный, бедный кислородом воздух очень прозрачен, и состояние покоя и умиротворения от природы передаётся человеку. Даже если этот человек в форме. У Ромки почему-то возникало ощущение, что он в Гаграх. Странно, он никогда там не был. Просто слово очень южное и курортное — Гагры! Праздные люди расслабленно гуляют вдоль моря, в воздухе — запах шашлыков и крики чаек, а мысли заняты предстоящим ужином… Они же привычно поливают чахлые деревца вокруг казармы и максимум, что могут себе позволить, — ослабить ремень, который теперь свободно болтается на яйцах.

— Романов, расскажи чё-нибудь…