Базар житейской суеты. Часть 2

Недуги тла и души произвели въ короткое время сильнйшее опустошеніе въ разстроенномъ организм нервозной старухи. Чмъ больше при нормальномъ состояніи здоровья хвасталась она модной доктриной французской философіи восьмнадцатаго вка, тмъ боле теперь преслдовалъ ее могильный страхъ; и воображеніе рисовало передъ ней вс ужасы замогильнаго бытія…

Подражая современнымъ романистамъ, мы могли бы, по этому поводу, пуститься въ самыя длинныя диссертаціи, не лишенныя интереса въ философскомъ смысл; но по опыту мы знаемъ, какую скуку наводятъ вс эти диссертаціи романистовъ на читателя. Это, однакожь, не мшаетъ намъ припомнить вковчную истину, что не все то золото, что блеститъ, и не всякій паяцъ въ балаганахъ на Базар Житейской Суеты есть въ то же время беззаботный весельчакъ при своихъ домашнихъ пенатахъ, наедин съ тайнами своей души. Какъ часто одинъ и тотъ же актеръ, который смшитъ почтеннйшую публику на театральной сцн, проливаетъ въ тотъ самый вечеръ кровавыя слезы въ тиши своего кабинета! Какъ часто сладострастный эпикуреецъ, знаменитый своими чуть-ли не волшебными пирами, томится отъ горькой чаши страданій на своемъ болзненномъ одр! И думаете ли вы, что ему становится легче отъ воспоминанія протекшихъ удовольствій? Думаете ли вы, что какая-нибудь дряхлая, изсохшая красавица утшится и усладитъ свою душу, какъ-скоро воображеніе разрисуетъ передъ ней цлый магазинъ модныхъ платьевъ и блистательные успхи на модныхъ балахъ, гд нкогда вс благоговли передъ ней?..

— Что тутъ станешь длать? разсуждала сердобольная мистриссъ Бьютъ, — мужъ мой, при настоящихъ обстоятельствахъ, могъ бы кауъ нельзя лучше пригодиться для этой больной старухи, если бы только онъ самъ не былъ болванъ-болваномъ. Теперь-то собственно и легко было бы убдить ее, что она должна передъ послднимъ издыханіенъ, отдать полную справедливость моимъ бднымъ дочерямъ и сыновьямъ, которые, право, слишкомъ заслуживаютъ эту благостыню отъ своей родни.

Мистриссъ Бъютъ, врная своей систем, старалась всми зависящими отъ нея средствами возбудить сильнйшее отвращеніе къ гнуснымъ дяніямъ Родона Кроли, и для этой филантропической цли она мало-по-малу представила ей цлый каталогъ такихъ ужасныхъ преступленій, за которыя можно было бы осудить цлыя полчища отъявленныхъ негодяевъ. Мистриссъ Бьютъ обнаружила рдкій фамильный интересъ и совершеннйшее знакомство съ похожденіями Родона Кроли. Она знала вс подробности этой гадкой ссоры съ капитаномъ Файрбресомъ, гд Родонъ, виноватый кругомъ съ самаго начала, вызвалъ капитана на дуэль и застрлилъ его на повалъ. А что сдлалъ онъ съ этимъ несчастнымъ лердомъ Довделемъ? вообразите: матушка лорда наняла для него особый домъ въ Оксфорд, гд получилъ онъ превосходнйшее воспитаніе, такъ что до прізда въ Лондонъ не бралъ въ руки картъ и не имлъ понятія о бильярдной игр? И что же? Родонъ началъ похаживать съ нимъ по трактірамъ, пріучилъ его пьянатвовать, играть, буянитъ, такъ что бдный юноша просадилъ въ короткое время четыре тысячи фунтовъ чистоганомъ и сдлался, что называется, пропащимъ человкомъ. Яркими, поразительными и живыми красками мистриссъ Бьютъ изображала до мельчайшихъ подробностей томительное отчаяніе раззоренныхъ имъ семействъ — сыновей, которыхъ онъ безжалостною рукою погрузилъ въ бездонную пропасть нищеты и пороковъ. Она знала несчастныхъ купцовъ, доведенныхъ до банкротства безумною расточительностью Родона Кроли (по неосторожности они врили ему огромныя суммы на честное слово); но что всего боле возмущало и тревожило чувствительную душу мистриссъ Бьютъ, такъ это, можно сказать, безпримрное безстыдство и наглость, какія онъ всегда обнаруживалъ въ своемъ поведеніи въ отношеніи къ великодушнйшей тётк, которой вотъ теперь и отплатилъ, наконецъ, самою черною, низкою и вмст пресмшною неблагодарностью за вс ея жертвы. Вс эти исторіи она разсказывала миссъ Кроли потому единственно, что считала себя вправ длать это по долгу совсти и чести; какъ мать добродтельнаго семейства. Бичуя такимъ образомъ свою отсутствующую жертву, мистриссъ Бьютъ не чувствовала въ душ ни малйшихъ угрызеній, и даже гордилась необычайнымъ присутствіемъ духа; съ какимъ ей удавалось выполнять это безкорыстное дло. Да, кто что ни говори, а ужь если нужно очернить и обезславить человка на рынк житейскихъ треволненій, такъ собственная родственница сдлаетъ это въ тысячу разъ лучще, чмъ всякой посторонній врагъ. Впрочемъ, относительно этого несчастнаго горемыки, Родона Кроли, мы должны признаться, что его было бы легко обвинить простымъ и яснымъ изложеніемъ дйствителъныхъ подвиговъ его жизви, и мистриссъ Бьютъ напрасно безпокоилась принимать на себя трудъ изобртенія скандалёзныхъ исторій раздирателънаго сорта.