Базар житейской суеты. Часть 2

Здсь кептенъ Доббинъ пріостановился, и увидлъ, что зашелъ уже слишкомъ далеко. Погода стояла превосходная, и солнце палило своими лучами нсколько дней сряду. Что жь касается до мистриссъ Седли, онъ видлъ ее не дальше какъ за часъ передъ этимъ, когда привезъ на «Аделаидины виллы» пріятеля своего, Осборна, котораго и оставилъ наедин съ миссъ Амеліей Седли.

— Жен моей будетъ очень пріятно увидться съ миледи, вашей матушкой, сказалъ старикъ, вынимая толстую пачку бумагъ изъ своего кармана. Недавно я имлъ честь получить письмо отъ почтеннаго вашего родителя, сэръ, покорнйше прошу засвидтельствовать ему глубокое почтеніе. Леди Доббинъ найдетъ нкоторую перемну въ нашемъ хозяйств: домъ у насъ маленькій — но, могу сказать, опрятный и чистый домикъ, совершенно удобный. Мы вс довольны. Жизнь на дач, знаете, совсмъ не то, что въ город: перемна воздуха принесла очевидную пользу моей дочери — вы, вдь, помните малютку Эмми, сэръ? Въ город она очень страдала; но теперь ничего — совершенно ничего.

При этомъ глаза старика запрыгали какимъ-то страннымъ образомъ, и было очевидно, что постороннія думы тснились въ его душу, когда онъ принялся развязывать красную тесемку на своей пачк.

— Вы человкъ военный, сударь мой, прододжалъ Джонъ Седли, спрашиваю васъ, Виль Доббинъ, какой прозорливый дипломатъ могъ, незадолго передъ этимъ, предвидть внезапное возвращеніе этого неугомоннаго Корсиканца съ острова Эльбы? Вдь вотъ въ прошломъ году, сэръ, видли мы собственными глазами Храмъ Согласія, и были у насъ празднества, фейерверки, и китайскій мостъ въ Сен-Джемскомъ парк… ну, кто бы могъ подумать въ ту пору, что миръ еще не прочно утвержденъ во всхъ европейскихъ столицахъ? Спрашиваю васъ, Вилльямъ, могъ ли я воображать, что проведутъ меня какъ дурака съ завязанными глазами? Вы думаете, что я не понимаю этихъ штукъ? Какъ не такъ! Австрійцы нарочно выпустили Бонапарта, чтобы подорвать нашъ кредитъ, понизить фонды и раззорить въ конецъ англійское государство. Вотъ почему я и попалъ въ лабетъ, Вилльямъ Доббинъ. Вотъ почему мое имя и внесено въ газеты какъ несостоятельнаго должника. Какъ же иначе, сэръ? Вдь я долженъ былъ поврить. Взгляните сюда. Посмотрите на эти бумаги. Съ перваго марта фонды начали постепенно возвышаться, и потомъ — вдругъ все пошло къ чорту. Не будь тутъ злонамренныхъ обмановъ, этому Корсиканцу никогда бы не вырваться съ Эльбы. Чего смотрлъ англійскій коммиссаръ, желалъ бы я знать?

Старикъ бсновался больше и больше, и лобъ его наморщился страшнйшимъ образомъ, когда онъ принялся сжатымъ кулакомъ барабанить по своимъ бумагамъ. Капитанъ Доббинъ спшилъ успокоить его какъ могъ:

— Скоро мы опять прогонимъ этого Бонапарта, сэръ. Герцогъ уже въ Бельгіи, сэръ, и мы со дня на день ожидаемъ приказа выступить въ походъ.

— Не давайте ему ни милости, ни пощады, скрутите его по рукамъ и по ногамъ, сударь мой, заревлъ Джонъ Седля, я бы и самъ не прочь стать подъ вашими знаменами… но я уже старикъ… и разорилъ меня въ конецъ этотъ Корсиканецъ… да и не онъ одинъ… есть, сударь мой, и въ нашей сторон пріятели… были они въ свое время оголлыми нищими… я вывелъ ихъ въ люди, и разъзжаютъ они въ щегольскихъ каретахъ, а я, вотъ, сударь мой, хожу пшкомъ, прибавилъ несчастный старикъ прерывающимся голосомъ.

Доббинъ приведенъ былъ въ трогательное умиленіе при взгляд на этого, нкогда великодушнаго и добраго негоціанта, истомленнаго теперь своими несчастіями и вспышками безсильнаго старческаго гнва. Пожалйте падшаго джентльмена, вы, которые привыкли дорожить деньгами и репутаціей, какъ главнйшими благами въ жизни!

— Да, продолжалъ Джонъ Седли, пригрешь иную змю у себя за пазухой, и потомъ она же тебя ужалитъ не на животъ, а на смерть. Пособишь какому-нибудь оголлому нищему взобраться на коня, а онъ того и гляди — станетъ потомъ разъзжать на твоей собственной спин. Все бываетъ на свт, милый мой Биль Доббинъ, и вы знаете о комъ я говорю. У этого глупаго туза на Россель-Сквер не было ни шиллинга въ карман, когда я первый разъ познакомплся съ нимъ, и облагодтельствовалъ его съ ногъ до головы. Зазнался, окаянный, и не думаетъ, что судьба можетъ окарнать его такъ же, какъ меня, чего я отъ души ему желаю.

— Я слышалъ кое-что объ этомъ отъ пріятеля моего, Джорджа, замтилъ Доббинъ, желавшій поскоре првступить къ своему длу. Джорджъ чрезвычайно огорченъ вашей ссорой съ его отцомъ. Кстати, сэръ, у меня есть отъ него довольно важное порученіе къ вамъ, мистеръ Седли.