Базар житейской суеты. Часть 2

— При Іен, милордъ, трое Нмцовъ приходилось на одного Француза, и, однакожь, императоръ разбилъ, разсялъ ихъ войско. При Монтмирал, шестеро выходили на одного, но Французы всхъ разогнали, какъ овецъ. Одинъ только Русскій Императоръ можетъ быть побдителемъ Наполеона; но изъ Москвы до Брюсселя не слишкомъ близко, милордъ, и Русскихъ здсь никто не ждетъ. Я васъ предупреждаю, милордъ, что Англичанамъ не дадугъ никакой пощады, и Наполеонъ хочетъ наказать ихъ достойнымъ образомъ за ихъ жестокіе поступки съ французскими солдатами. Не угодно ли вамъ взглянуть на эту вещицу? Это, милордъ, прокламація Императора Французовъ, заключилъ Исидоръ, вынимая документъ изъ кармана, при чемъ глаза его съ жадностію переходили съ одного предмета на другой, и было ясно, что monsieur Isidor смотритъ на вещи мистера Джоза, какъ на свою добычу.

Никакъ нельзя сказать, чтобы Джой былъ теперь ршительяо испуганъ; однакожь, тмъ не мене, онъ почувствовалъ, что сердце его забило довольно сильную тревогу.

— Дай мн сюртукъ и фуражку, сказалъ онъ, и слдуй за мной. Пойду самъ, и разузнаю подробне сущность всхъ этихъ слуховъ.

Исидоръ былъ крайне недоволенъ, что Джою вздумалось надвать парадный сюртукъ.

— Позвольте вамъ замтить, милордъ, сказалъ онъ, что ходить въ военномъ плать теперь очень опасно, Французы поклялись не давать пощады ни одному британскому солдату.

— Длай, что теб приказываютъ! сказалъ Джой съ ршительнымъ видомъ.

И когда каммердинеръ подалъ сюртукъ, мистеръ Джозефъ, презирая всякую опасность, засунулъ свою руку въ одинъ изъ рукавовъ этого страшнаго наряда. Въ ту минуту вошла въ комнату мистриссъ Родонъ Кроли, сдлавшаяся такимъ-образомъ свидтельиицею его геройскаго поступка. Она вошла безъ доклада, съ тмъ, чтобы, не останавливаясь въ гостиной, пройдти въ комнату Амеліи.

Мистриссъ Кроли, теперь, какъ и всегда, одта была чисто и опрятно. Сладкій и спокойный сонъ, посл прощанья съ мужемъ, освжилъ ее совершенно, и нельзя было безъ особеннаго удовольствія слотрть на ея розовыя, улыбающіяся щечки въ такомъ город и въ такое время, когда вс мужскія и женскія физіономіи имли чрезвычайно озабоченный видъ. Она засмялась при взгляд на мистера Джоза, который длалъ отчаянныя усилія, чтобы поскоре коичить свой воинственный туалетъ.

— Неужели и вы хотите присоединиться къ войску, мистеръ Джозефъ? сказала мистриссъ Кроли. Кто же будетъ здсь покровительствовать намъ, бднымъ женщинамъ?

Джой между-тмъ окончилъ туалетъ, выступилъ впередъ, и пробормоталъ, заикаясь, нсколько безсвязныхъ словъ передъ своей прекрасной гостьей. Мосьё Исидоръ, съ халатомъ подъ мышкой, скрылся въ спальн своего господина.

— Какъ вы себя чувствуете, мистриссъ Кроли, посл ныншимхъ безпокойствъ… посл усталости на вчерашнемъ бал? спросилъ Джозъ.

— Очень вамъ благодарна за участіе, мистеръ Джозефъ, сказала Ребекка, крпко пожимая его руку своими обими руками. Какую твердость и спокойствіе я читаю на вашемъ лиц въ это ужасное время, когда вс почти обезумли отъ страха! Это пріятно видть. Въ какомъ положеніи теперь наша маліотка Эмми? Разлука, вроятно, была ужасная.

— Страшная, подтвердилъ Джозъ.

— Вы, мужчины, привыкли смотрть равнодушно на вс вещи въ мір, продолжала мистриссъ Кроли. Разлука или опасность для васъ нипочомъ. Признайтесь теперь, что вы намрены были присоединиться къ войску и оставить насъ, бдныхъ женщинъ, на произволъ судьбы. Я въ этомъ уврена… внутренній голосъ убждаетъ меня въ этомъ. Я ужасно испугалась, когда эта мысль пришла мн въ голову (потому что повременамъ, оставаясь одна, я думаю о васъ, мистеръ Джозефъ!), и вотъ, какъ видите, я пришла просить и умолять, чтобы вы не покидали насъ, милостивый государь.

Вся эта рчь, въ перевод на ясный языкъ, могла заключать въ себ смыслъ такого рода: «Легко станется, что англійская армія потерпитъ пораженіе, и отступленіе сдлается необходимымъ: въ такомъ случа, любезный другъ, у тебя есть превосходная коляска, гд мы удобно можемъ сидть рядомъ.» Такъ или не такъ мистеръ Джой понялъ эти слова, я не могу ручаться; но онъ былъ глубоко огорченъ ршительнымъ невниманіемъ къ нему этой леди, во все время пребыванія ихъ въ бельгійской столнц. Его никогда не представляли знаменитымъ пріятелямъ Родона Кроли, и онъ даже не получалъ приглашеній на вечера Ребекки, потому-что былъ слишкомъ робокъ въ карточной игр, и присутствіе его могло наскучить и Родону, и Джорджу. Никто изъ нихъ не желалъ въ немъ имть свидтеля своихъ вечернихъ удовольствій.

«Э-ге!» думалъ Джозъ, «теперь она вздумала заискивать меня, когда понадобилась нужда въ посторонней защит. Пришлось, видно, припомнить и Джозефа Седли, когда наступилъ чорный денёкъ.»

При всемъ томъ, мистеръ Джой чувствовалъ нкоторое удовольствіе при мысли, что Ребекка иметъ высокое мнніе о его геройств. Онъ даже покраснлъ отъ этого чувства, и старался, по возможности, принять мужественную осанку.