Базар житейской суеты. Часть 3

Но старикъ все-таки не зналъ, что значило это объясвеніе, и недоумвалъ, отчего съ такими страшными порывами отчаянія, оставила его бдная дочь. Мы все знаемъ, и потому можемъ довести до свднія читателя, что судьба побдила наконецъ злосчастную вдову. Страшный приговоръ произнесенъ. Сынъ долженъ оставить свою мать — удалиться въ чужой домъ — забыть мать. Ея сердце и сокровище, ея радость, надежда, любовь, — прощайте вы, вс нжныя чувства, привязывавшія къ жизни! Амелія должна отказаться отъ своего сына, и тогда… Тогда уйдетъ она къ Джорджу, на небеса, гд они вмст станутъ молиться о счастіи своего малютки, и ожидать его къ себ.

Сама не зная что длаетъ, Амелія вышла на бульваръ, по которому Джорджинька обыкновенно возвращался изъ школы, и куда она выбгала къ нему навстрчу. Былъ майскій полупраздникъ. Деревья покрывались зеленью, погода стояла превосходная. Вскор появилась на бульвар фигура Джорджиньки, возвращавшагося изъ школы съ кипою книгъ въ сумк на плеч. Рзвый и веселый мальчикъ подбжалъ къ матери, и затянулъ какую-то псню.

Итакъ вотъ онъ, юный Джорджъ, разцвтающій въ красот и сил. Неужели они разстанутся? Нтъ, это невозможно. Задыхаясь отъ внутренняго волненія, Амелія прижала малютку къ сердцу, и руки ея судорожно обвились вокругъ его стана.

— Что съ тобою, маменька? сказалъ Джорджъ. Ты очень, очень блдна.

— Ничего, дитя мое, сказала мистриссъ Эмми, продолжая цаловать его розовыя щеки.

Вечеромъ въ тотъ день, Амелія заставила мальчика прочесть исторію Самуила, о томъ, какъ Анна, мать его, провела его къ первосвященнику Иліи для посвященія Господу Богу. Пснь Анны произвсла впечатлніе на мать и сына. Читатель, если ему угодно, можетъ найдти ее въ своемъ мст. Потомъ читалъ Джорджинька, какъ Анна собственными руками приготовляла для Самуила хитонъ, и каждогодно, въ день жертвоприношенія, приносила ему это платье. Затмъ, по поводу этой трогателъной повсти, Амелія предлагала соотвтствующее истолкованіе своему сыну. Она объяснила, какимъ-образомъ Анна, не смотря на свою безпредльную любовь къ Самуилу, должна была однакожь разстаться съ нимъ въ слдствіе своего обта. Нтъ никакого сомннія, что она всегда думала о немъ, когда шила праздничный хитонъ, и Самуилъ ужь конечно, никогда не забывалъ своей матери. Можно представить, говорила Амелія, какъ мать и сынъ были счастливы при своемъ обоюдномъ свиданіи. Зато вотъ онъ и сдлался такимъ премудрымъ… Комментарій законочился горькими слезами.

* * *

Составивъ такимъ-образомъ окончательный планъ, вынужденный роковыми обстоятельствами, вдова поспшила принять необходимыя мры для приведенія его въ исполненіе. Однажды миссъ Осборнъ, на Россель-Сквер, получила отъ Амеліи письмо, заставившее ее бросить умоляющій и тоскливый взглядъ на отца, который угрюмо сидлъ на своемъ мст, по другую сторону стола.

Въ простыхъ и ясныхъ выраженіяхъ Амелія объяснила причины, заставившія ее перемнить свои намренія относительно сына. Ея отца, писала она, постигли новыя непредвиднныя несчастія, уничтожившія въ-конецъ вс его надежды. Собственный пансіонъ ея такъ скуденъ, что она не можетъ ни содержать родителей, ни, тмъ боле, доставить приличнаго воспитанія Джорджиньк, на которое онъ по своему происхожденію иметъ полное право. Страданія ея при разлук съ Джорджинькой, будутъ конечно очень велики, но она съ помощію Божіею надется перенести ихъ ради сына. Она уврена, что особы, къ которымъ онъ отправится, сдлаютъ вее, что отъ нихъ зависитъ, для его счастья. Слдовало затмъ описаніе нравственныхъ свойствъ малютки, какъ воображала ихъ мистриссъ Эмми. Характеръ у Джорджиньки пылкій, живой, нетерпливый, какъ-скоро ему противорчатъ, или отказываютъ въ чемъ-нибудь, но тмъ не мене, онъ всегда чувствителенъ къ обнаруженіямъ искренней ласки и любви. Въ постскрипт, мистриссъ Осборнъ выговаривала для себя письменное условіе чтобы ей позволеяо было видть Джорджиньку, какъ-можно чаще, въ противномъ случа, она не разстанется съ нимъ ни за какія блага въ мір.

— Ага! вскричалъ старикъ Осборнъ, когда дочь, дрожащимъ отъ волненія голосомъ, прочитала ему письмо мистриссъ Джорджъ. Плохо, видно, пришлось этой гордянк? Ха, ха, ха! Я зналъ, что до этого дойдетъ. Голодъ-то вдь не свой братъ.

Желая однакожь сохранить свое достоинство, старикъ принялся читать газету, но видно было, что чтеніе не подвигалось впередъ; прикрывшись газетнымъ листомъ, онъ ухмылялся, и продолжалъ бормотать сквозь зубы.

Наконецъ онъ бросилъ листъ, и сердито, по обыкновенію, взглянувъ на дочь, отправился въ смежную комнату, слывшую подъ названіемъ его кабинета. Скоро онъ вышелъ оттуда съ ключомъ въ рукахъ, и бросилъ ключъ на колни миссъ Осборнъ.

— Очистить комнату вверху, что надъ моимъ кабинетомъ, сказалъ оиъ.