Базар житейской суеты. Часть 3

Дятельность сэра Питта Кроли не ограничилась только перестройкой и возобновленіемъ полуразрушившихся стнъ и заборовъ на Королевиной усадьб. Какъ человкъ вполн благоразумный, онъ ршился вновь пересоздать обветшалую популярность своего дома, задлать щели и пріостановить развалины, угрожавшіе паденіемъ репутаціи древняго и почетнаго имени господъ Кроли. Вскор посл смерти отца, молодой баронетъ былъ выбранъ въ представители всего круга, и сдлался областнымъ судьею. Какъ членъ парламента, магнатъ Гемпшира и глава древнйщей фамиліи, сэръ Питтъ Кроли считалъ своей обязанностью выставлять себя съ блестящей стороны передъ всею публикою графства. Онъ подписывался на значительныя суммы въ пользу благотворительныхъ заведеній, неутомимо длалъ визиты окружнымъ помщикамъ, и принялъ вс возможныя мры, чтобъ занять въ Гемпшир, а впослдствіи во всей Англіи, то блистательное мсто, на которое, какъ ему казалось, онъ имлъ полное право по своимъ огромнымъ талантамъ. Леди Дженни получила приказаніе вступить въ дружескіе сношенія съ Фуддельстонами-Гуддельстонами, Вапсготами и другими славными фамиліями окрестныхъ баронетовъ. Великолпныя коляски и кареты безпрестанно възжали теперь въ паркъ Королевиной усадьбы, и многочисленная публика весьма часто присутствовала на парадныхъ обдахъ древняго замка (обды были очень хороши, и это могло служить доказательствомъ, что леди Дженни не имла за кухней непосредственнаго надзора). Сэръ Питтъ и супруга его не лнились отдавать визиты, и готовы были скакать за цлыя десятки миль, несмотря не на какую бурю и ненастье. Никакъ нельзя сказать, чтобъ сэръ Питтъ чувствовалъ особую наклонность къ свтскимъ наслажденіямъ — былъ онъ человкъ строгой жизни, желудокъ имлъ слабый, здоровье дряхлое, но тмъ не мене, быть гостепріимнымъ и снисходительнымъ считалъ онъ неизбежною принадлежностью всякаго джентльмена съ его именемъ и титуломъ. Нердко, посл длинныхъ и скучныхъ обдовъ, онъ чувствовалъ ужасную боль въ голов, не думая однакожь отказаться отъ вторичныхъ приглашеній, исполненіе которыхъ счіталъ своимъ тяжкимъ, но непремннымъ долгомъ. Онъ разсуждалъ съ знакомыми помщиками о жатв и посвахъ, о политик и хлбныхъ законахъ. Съ большимъ жаромъ говорилъ онъ о браконьерахъ, и доказывалъ, что необходимо принять противъ нихъ самыя строгія мры, хотя въ прежнія времена былъ онъ совершенно равнодушенъ къ этой стать, и смотрлъ, зажмуря глаза, на похищеніе дичи изъ чужихъ лсовъ. Сэръ Питтъ не охотился никогда: онъ не былъ спортсменомъ и кабинетная его дятельность была посвящена искусствамъ и наукамъ, но онъ полагалъ, что всякій разсудительный джентльменъ долженъ содйствовать къ распространенію въ графств превосходной породы лошадей, и что не мшаетъ также заманивать въ свои лса хорошихъ лисицъ. Если когда-нибудь сэру Гуддельстону-Фуддельстону случится, по старой привычк, завернуть съ своимм собаками на поля Королевиной усадьбы, сэръ Питтъ всегда будетъ радъ видть у себя сэра Гуддельстона-Фуддельстона и джентльменовъ его охоты. Прежняя страстишка баронета заводить методическія сходбища и болтать на нихъ всякій вздору, теперь почти совсмъ потухла, къ великому огорченію леди Саутдаунъ, увидшей въ своемъ зят совершенно погибшаго человка. Ученые люди изъ Винчестера, принадлежавшіе къ англійской церкви, довольно часто собирались на Королевиной усадьб, и съ нкоторыми изъ нихъ сэръ Питтъ частенько игралъ въ карты. Эта безпутная забава приводила въ отчаяніе леди Саутдаунъ, но она вовсе отступилась отъ зятя, когда въ одинъ прекрасный вечеръ, по возвращеніи изъ Винчестера, баронетъ извстилъ молодыхъ леди, что въ будушемъ году онъ станетъ, съ ними, по всей вроятности, здить на гемпширскіе балы. Роза и Фіалка пришли въ восторгъ отъ этой всти. Леди Дженни, какъ почтительная жена, безусловно подчинилась этому распоряженію, и быть-можетъ радовалась перспектив публичныхъ увеселеній. Вдовствующая леди Саутдаунъ изобразила самыми мрачными красками поведеніе заблудшаго Питта въ письм къ своей дочери, знаменитой сочинительниц «Слпой Прачки». И такъ-какъ брайтонскій домъ ея стоялъ въ эту пору безъ жильцовъ, то она немедленно отправилась туда лечить свою хандру живительнымъ вліяніемъ морской стихіи.

Отсутствіе леди Саутдаунъ ничуть не разстроило обыкновеннаго хода длъ на Королевиной усадьб. Молодыя леди и маленькія дти были даже рады, что освободились наконецъ отъ этихъ гадкихъ микстуръ и психологическихъ наставленій. Можно съ нкоторою основательностью предположить, что Ребекка, при этомъ второмъ визит въ замокъ своихъ предковъ, не слишкомъ огорчилась отсутствіемъ леди съ медицинскимъ норовомъ и раздирательными порывами эстетически-умозрительнаго свойства. Это однакожь не помшало ей написать къ святкамъ поздравительное письмо, гд она почтительно рекомендовала себя милостивому вниманію леди Саутдаунъ, припоминала съ благодарностію ея наставительную бесду и спасительяую микстуру, и въ заключеніе объявляла, что вс предметы на Королевиной усадьб возобновляютъ въ ея воображеніи почтенный образъ вдовствующей леди.