Базар житейской суеты. Часть 4

— Неси вещи майора въ его комнату, двадцать-третій нумеръ, сказалъ Джонъ, не обнаруживая ни малйшихъ признаковъ изумленія. Къ вашему обду, я полагаю, подать жаренаго цыпленка. Вы охотникъ до цыплятъ. Женаты вы или нтъ? Пронесся слухъ, что вы женились… былъ здсь недавно шотландскій лекарь изъ вашего полка. Нтъ, то былъ капитанъ Гумбы изъ Бильйоннаго полка. Прикажете теплой водицы? Что это вамъ вздумалось хать въ постшез? Въ дилижанс было бы спокойне.

И съ этими словами врный слуга, знавшій на перечетъ и помнившій всхъ офицеровъ, посщавшихъ этотъ домъ, повелъ мистера Доббина въ его старую комнату, гд стояла большая постель, и на полу былъ попрежнему разосланъ ветхій коверъ. Вс старинные разряды почернлой мёбели, прикрыты были полинялымъ ситцемъ, точь въ точь, какъ въ бывалое время, когда мистеръ Доббинъ квартировалъ здсь въ цвтущую зпоху своей юности.

Живо припомнилъ нашъ почтенный другъ, какъ, въ этой самой комнат мистеръ Джорджъ, наканун своей свадьбы, кусалъ свои пальцы, и клялся, что старшина, рано или поздно перемнитъ гнвъ на милость, особенно, если онъ, Джорджъ Осборнъ, покроетъ себя безсмертными лаврами въ предстоящую кампанію. И припомнилъ мистеръ Доббинъ, какъ пріятель его, расхаживая взадъ и впередъ, объявилъ съ геройскою ршимостью, что онъ съуметъ, силою собственнаго генія, пробить себ блистательную каррьеру въ свт сквозь милльйоны препятствій…

— Вы однакожь не помолодли, мистеръ Доббинъ, сказалъ Джонъ, спокойно обозрвая своего стариннаго знакомца съ ногъ до головы.

Доббинъ засмялся.

— Десять лтъ и пароксизмы гнилой горячки не придаютъ, говорятъ, молодости нашему брату, другъ мой Джонъ, замтилъ майоръ, — а вотъ ты такъ всегда молодъ… нтъ, правда, ты всегда старичина.

— Какъ-то теперь поживаетъ вдова капитана Осборна? сказалъ Джолъ. Славный былъ человкъ этотъ капитанъ. Кутилъ напропалую, и бросалъ денежки зажмуря глаза. Посл женитьбы намъ ужь не приходилось его видть. Онъ долженъ мн три фунтика по настоящую минуту. Это еще ясно значится въ моей книг. Не угодно ли взглянуть: «апрля 10. 1815, за капитаномъ Осборномъ три фунтика». Интересно бы знать, расплатится ли со мной его отецъ.

И говоря это, старый Джонъ вынулъ изъ кармана записную книгу въ сафьянномъ переплет, гд на засаленной страниц, собственноручно записалъ онъ этотъ капитанскій долгъ, и гд хранились многія памятныя записочки, имвшія отношенія къ стариннымъ постителямъ Пестраго Быка, уже давнымъ-давно истлвшимъ въ сырой земл.

Отведя такимъ-образомъ старинный нумеръ своему старинному жильцу, Джонъ удалился на свое мсто съ ршительнымъ спокойствіемъ. Майоръ Добблнъ, позабавившись надъ своимъ, нсколько страннымъ положеніемъ посл форсированной почтовой зды, поспшилъ вынуть изъ чемодана самый щегольской статскій костюмъ, какой только былъ въ его распоряженіи. Одвшись на скорую руку, онъ заглянулъ въ тусклое зеркало, стоявшее въ туалет, и отъ души посмялся надъ своимъ тощимъ, исхудалымъ лицомъ и сдыми волосами.

— Это однакожь хорошо, что старикъ Джонъ не забылъ меня, подумалъ мистеръ Доббинъ, — надюсь, что и она узнаетъ меня.

И затмъ, выходя изъ гостиниицы, онъ направилъ свои шаги на Аделаидины Виллы, въ Бромптонъ.

Подробности послдняго свиданія съ мистриссъ Эмми представились до мельчайшихъ подробностей его воображенію, когда онъ теперь снова, черезъ десять лтъ, шелъ въ ея домъ. Въ Пиккадилли замтилъ онъ новую арку и статую Ахиллеса, воздвигнутую въ его отсутствіе. Тысячи другихъ перемнъ совершились въ эти десять лтъ. Доббинъ затрепеталъ, когда вышелъ на Бромптонскій проспектъ, по которому такъ часто встарину онъ путешествовалъ въ жилище мистриссъ Эмми. Вотъ наконецъ и Виллы Аделаиды. Замужемъ она, или нтъ? Что если онъ встртитъ ее съ маленькимъ ребенкомъ на рукахъ, — великій Боже! что тогда станетъ майоръ длать?… Вотъ идетъ какая-то женщина съ малюткой лтъ пяти: не Амелія ли? При одной этой мысли, ноги мистера Доббина подкосились. Подойдя наконецъ къ домику, гд жила мистриссъ Эмми, онъ ухватился за калитку и остановился перевести духъ. Въ эту минуту онъ могъ слышать біеніе своего собственнаго сердца.

— Что бы ни случилось, воскликнулъ онъ изъ глубины души, — да благословитъ ее всемогущій Богъ! но почему я знаю, что она живетъ здсь? быть-можетъ нтъ и слдовъ ея въ этомъ дом, проговорилъ онъ, отворивъ калитку.

Окно въ гостиной, гд нкогда сидла мистриссъ Эмми, было открыто, но казалось, не было тамъ ни одной живой души. Впрочемъ Доббинъ хорошо разглядлъ знакомое ему фортепьяно, и надъ нимъ — тоже знакомую картину. Надъ дверью висла мдная дощечка съ именемъ хозяина дома, мистера Клеппа. Доббинъ взялся за дверную скобку, и постучался два раза.

Смазливая двушка, лтъ шестнадцати, съ яркими глазами и пурпуровыми щеками, вышла на этотъ стукъ, и устремила на майора пытливый взоръ. Онъ былъ блденъ какъ привидніе и едва могъ пролепетать слова:

— Здсь ли живетъ мистриссъ Осборнъ?

Двушка еще разъ обратила на него пристальный взглядъ, и поблднла въ свою очередь, какъ полотно.

— Ахъ Боже мой! вскричала она. Вы ли это, майоръ Доббинъ?

И она протянула ему об руки.