Читаем Бедный рыцарь полностью

Голова дракона кусает Гурлеванца в зад.

Ха-ха, голова. На этот раз ваша очередь.

Гурлеванц с воплями носится по сцене, Король Роз брызгает на публику духами, а балет повторяет последний куплет.

<p>Действие четвертое</p>

Опочивальня.

Принцесса, Гретель.

Гретель. Так-то, бырышня. Кто бы мог подумать сегодня утром, что вечером я буду стелить вам брачное ложе. Веселое это дело – выходить замуж, вы не находите?

Принцесса. И что только приходит тебе в голову.

Гретель. Мы, бедные девушки, часто ужасно одиноки. Храбрые-то мужчины всегда найдутся. Если хорошенько посчитать, их не намного меньше, чем смелых и неунывающих женщин. Но странное дело: если мы не заполучим себе самого храброго, то все остальные нам и даром не нужны.

Принцесса. Все потому, что мы, в сущности, храбрее. Мужчины сражаются с драконами, а мы – с мужчинами.

Гретель. Да, и нам нравится, когда они так внушительно сопят и фыркают.

Принцесса. Ты права, Гретель. Выходить замуж очень весело. Ты обратила внимание, какая у него благородная осанка?

Гретель. Неотразимая. Особенно когда он скачет.

Принцесса. И задирает нос.

Гретель. Ваша правда. Он ему так идет. Не меньше десяти сантиметров в длину, никак не меньше.

Принцесса. Ну, десять – это ты преувеличила. Десяти нет, это было бы некрасиво.

Гретель. Десять красиво.

Принцесса. И фигура такая статная. Хотя в его костюме можно было бы кое-что изменить.

Гретель. Но его костюм безупречен, барышня.

Принцесса. Ты ему льстишь.

Гретель. Желтые штаны, красная куртка, да еще колпак с помпоном.

Принцесса. Я никогда не позволила бы ему напяливать желтые штаны и колпак с помпоном. Это же смешно.

Гретель. А вы не любите смеяться?

Принцесса. Гретель, о ком ты, собственно, толкуешь?

Гретель. Да о храбрейшем среди мужчин.

Принцесса. О Бедном рыцаре?

Гретель. Конечно, о господине Каспаре, а вы разве не о нем?

Принцесса. Ах, он будет развлекать меня до тех пор, пока мой супруг не упадет в мои розовые объятья и не припадет к моей цветущей груди. Ах, Гретель, я сразу же его и поцелую. Это будет чудесно, ведь я люблю его так сильно, что и сказать нельзя.

Гретель. Но барышня, он же тогда умрет.

Принцесса. Да, и это тоже будет чудесно. Как я тогда буду плакать о нем…

Гретель. Барышня, я думаю, вы любите его неправильно.

Принцесса. Как это неправильно? Ты со мной не согласна?

Гретель. Нет.

Принцесса. Ты сказала – нет? Ты знаешь, что я к этому не привыкла и этого не переношу. Если мне говорят «нет», я теряю свои цветы. Вот я уже потеряла цветок, и в этом виновата ты. (Дает ей пощечину.) Я выгляжу так, словно меня жевала корова. (Уходит.)

Каспар.

Каспар. Что это с Принцессой? Что случилось? Она в полном отчаянии выскочила из дверей.

Гретель. Ах, господин Каспар, это ничего. Она опять выпустила свои шипы. Она, правда, влепила мне жуткую пощечину, но если бы мне встретился на пути сострадательный человек…

Каспар(отпрянув). Сострадательный человек? Но, ей-богу, этого добра хватает.

Гретель…и нежно и ласково погладил меня по голове…

Каспар(отпрянув). По голове? Какая ерунда.

Гретель…тогда сразу бы все прошло.

Каспар. Такой, я думаю, найдется.

Гретель. Вы думаете, господин Каспар?

Каспар. Я, конечно, наведу справки. Но скажите, почему она с вами поругалась?

Гретель. Я нечаянно сказала ей «нет», а у нее от этого отлетел цветок.

Каспар. Если сказать «нет»?

Гретель. Она такая чувствительная.

Каспар. Если сказать «нет»? А вдруг это средство нас спасет? Может быть, если ей упрямо твердить «нет», с нее осыплется вся ее ботаника?

Гретель. Что?

Каспар. Я думаю, и шипы тоже.

Гретель. А вы опять придумали что-то очень умное.

Каспар. Я сейчас же должен открыть это средство моему хозяину. Но увы, это будет бесполезно. Он не может сказать «нет». Если я говорю, что мне пришла охота съесть три или дюжину сосисок, то каждый благоразумный человек сказал бы «нет» или хотя бы «ишь чего захотел!». А он что отвечает? Он отвечает: «Будь моя воля, я дал бы тебе, мой Каспар, сотню сосисок!» Впрочем, поздно. Вот и они.

Бедный рыцарь, Принцесса.

Каспар. Давай исчезнем. А они пусть предаются своей опасной страсти. Все равно, чему быть, того не миновать. И обычно так оно и бывает. (Уходит вместе с Гретель.)

Бедный рыцарь. Любимая, гости просто не хотели расходиться. Я был весь как на иголках. То есть я еле высидел. Но наконец…

Принцесса. …они ушли.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека драматургии Агентства ФТМ

Спичечная фабрика
Спичечная фабрика

Основанная на четырех реальных уголовных делах, эта пьеса представляет нам взгляд на контекст преступлений в провинции. Персонажи не бандиты и, зачастую, вполне себе типичны. Если мы их не встречали, то легко можем их представить. И мотивации их крайне просты и понятны. Здесь искорёженный войной афганец, не справившийся с посттравматическим синдромом; там молодые девицы, у которых есть своя система жизни, венцом которой является поход на дискотеку в пятницу… Герои всех четырёх историй приходят к преступлению как-то очень легко, можно сказать бытово и невзначай. Но каждый раз остаётся большим вопросом, что больше толкнуло их на этот ужасный шаг – личная порочность, сидевшая в них изначально, либо же окружение и те условия, в которых им приходилось существовать.

Ульяна Борисовна Гицарева

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы