Бег времени. Тысяча семьсот (СИ)

========== Прощай. Гидеон ==========

- Прощай! – Как плещет через край

Сей звук: прощай!

Как, всполохнувшись, губы сушит!

- Весь свод небесный потрясен!

Прощай! – в едином слове сем

Я – всю – выплескиваю душу!

М.Цветаева

Сегодня по совету Уайта я решил напиться, когда сделал последние дела по подготовке отправления Гвендолин в прошлое. Завтра днем свершится жертвоприношение в пустыне, я, как Авраам, буду класть на заклание свое сердце и свою любовь.* Жаль, только Ангела не будет, который всё остановит и вернет с лихвой.

Дверь открылась, и я услышал, как Рафаэль пришёл домой. Через секунду раздался отчетливый вздох. А я все так же лежал на диване и курил. Рядом на полу стояла бутылка виски.

- Ты все-таки сделаешь это?

Я кивнул, глядя в его злые на меня глаза – сердится.

- Знаешь, мне тебя уже даже не жалко. Вы с Гвендолин составляете отличный тандем мазохиста и садиста. Я вот только одного не пойму, - он нахмурил лицо, будто пытался решить сложную математическую задачу. – Почему именно она? Почему ты так завис на Гвендолин? Ты уж извини, но она не суперкрасавица и, по мне, в ней нет ничего такого, чтобы заниматься саморазрушением. Поздравляю, ты заслужил право называться самым отпетым дураком в нашей семье! А еще на меня наезжал с экстремальными видами спорта.

Я слушал его и даже отчасти понимал, что он прав, но неужели Рафаэль не видел всей картины в целом?

- Ты никогда не думал, что наша семья имеет дефект в генах?

- Если ты про путешественников во времени, то я давно вас считаю генетическими мутантами. – Рафаэль устало присел на подлокотник дивана и грустно уставился куда-то вдаль, куда-то за пределы этой комнаты.

- Я не об этом. Ты никогда не думал, что все де Виллеры сумасшедшие в отношении женщин Бёргли*? Именно они на нас действуют, как красная тряпка для быка. И если мы не сходим с ума из-за них, то все равно влюбляемся.

- Не знаю, - Рафаэль пожал плечами все также, смотря вдаль и теребя лямку от школьной сумки. – Я вот не влюбился в Гвендолин. А уж Шарлотта вообще рвотный рефлекс вызывает… Так что вряд ли это объясняет твою зависимость от Гвен.

- А я наоборот вижу, что это объясняет, – я сделал глоток, чувствуя, как жжет горло и грудную клетку: только не понятно это алкоголь или мои пьяные признания? – Когда впервые увидел Гвен, я повел себя по-хамски и грубо. Злился, что она стала моей напарницей, а не Шарлотта, что все труды были зря… Знаешь, я только недавно до конца понял, что на самом деле тогда ощутил впервые увидев ее. Страх. Неосознанный, непонятый, слабый голос страха.

Рафаэль удивленно уставился на меня, а я продолжил.

- За всеми чувствами злости, ненависти, вешания на нее ярлыков, что она посредственность и серость, я тогда отчетливо понял, что именно Гвендолин нас погубит. И не потому, что она ничего не умеет и не знает. Наверное, я уже тогда ее любил и ждал всю жизнь.

- Эй! Хватит. Ты просто пьян и несешь слащавый романтический бред про мутацию и генетическую любовь. – Рафаэль несильно стукнул кулаком по моей ноге. – Соберись, тряпка.

-Почему бред? Смотри! Если убрать меня и Гвен, то, сколько де Виллеров чуть не женились на Бёргли, а сколько было влюбленных! Ты видел, как Фальк пялится на мисс Шеферд? Рафаэль, у них точно что-то было по молодости и между ними это никуда не делось! А Пол? Этот так вообще переплюнул нас всех! На самом деле он самый счастливый и несчастный из нас. Он всё поставил на кон, чтобы быть с Люси: украл хронограф, живет в начале века, он даже дочь свою отдал на воспитание другим людям!

- Дочь? – Рафаэль удивленно смотрел на меня. Merde! Я забыл, что он ничего не знает.

- Дочь. У Пола и Люси есть дочь. А Фальк даже не знает об этом. Поздравляю тебя с новообретённой кузиной.

- И где она? Что с ней стало?

- Где? Пока здесь. Но завтра в час дня всё изменится, и наша кузина прыгнет в прошлый век в объятия своего несравненного графа Бенфорда.

Я залпом выпил стакан виски, наблюдая эффектом от сказанных слов. Глаза Рафаэля напоминали совиные - круглые и ошалевшие.

- Гвендолин? Гвендолин - дочь Пола и Люси?

- Да. Сам относительно недавно узнал. Кстати, об этом знаю только я, ну теперь еще и ты. Так что не проболтайся своей драгоценной Лесли…

- Обалдеть! Ну, вы даете, ребята! Вам самим жить не страшно с такими заворотами истории?

Я невесело рассмеялся и вкратце рассказал историю рождения Гвен и временную петлю, которую совершили ее родители. Всё это напомнило о другой петле, которая будет в будущем и которая уже была: бал 1782 года, где на меня смотрели влюбленные в меня глаза Гвен. Я не знаю, как она окажется там и когда, если я ее отправлю завтра в 18 век. Но мне чертовски надоело строить догадки и предположения. Отдаюсь судьбе и поплыву просто по течению. Хочет она жить в 18 веке – пожалуйста, устрою и буду делать все возможное, чтобы она там осталась на всю жизнь. А пока я хочу лежать на диване и упиваться вдрызг, не жалея никого: ни себя, ни Гвен, ни мое сердце.

Рафаэль закурил вместе со мной, переваривая услышанное.

- И Фальк не знает?

- Нет.