С детства ряженых я боялась, Мне всегда почему-то казалось, Что какая-то лишняя теньСреди них «без лица и названья» Затесалась… Откроем собранье В новогодний торжественный день!Ту полночную Гофманиану Разглашать я по свету не стану И других бы просила… Постой,Ты как будто не значишься в списках, В калиострах, магах, лизисках[29], — Полосатой наряжен верстой,Размалеван пестро и грубо — Ты… ровесник Мамврийского дуба[30], Вековой собеседник луны.Не обманут притворные стоны, Ты железные пишешь законы, Хаммураби, ликурги, солоны[31] У тебя поучиться должны.Существо это странного нрава, Он не ждет, чтоб подагра и слава Впопыхах усадили его В юбилейные пышные кресла, А несет по цветущему вереску, По пустыням свое торжество.И ни в чем не повинен: ни в этом, Ни в другом и ни в третьем… Поэтам Вообще не пристали грехи.Проплясать пред Ковчегом Завета [32] Или сгинуть!.. Да что там! Про это Лучше их рассказали стихи.Крик петуший нам только снится, За окошком Нева дымится, Ночь бездонна – и длится, длится Петербургская чертовня…В черном небе звезды не видно, Гибель где-то здесь, очевидно, Но беспечна, пряна, бесстыдна Маскарадная болтовня…Крик: «Героя на авансцену!»Не волнуйтесь: дылде на смену Непременно выйдет сейчас И споет о священной мести…Что ж вы все убегаете вместе, Словно каждый нашел по невесте, Оставляя с глазу на глазМеня в сумраке с черной рамой, Из которой глядит тот самый, Ставший наигорчайшей драмой И еще не оплаканный час?Это все наплывает не сразу.Как одну музыкальную фразу,Слышу шепот: «Прощай! Пора!Я оставлю тебя живою,Но ты будешь моей вдовою,Ты – Голубка, солнце, сестра!»На площадке две слитые тени…После – лестницы плоской ступени,Вопль: «Не надо!» – и в отдаленьиЧистый голос:«Я к смерти готов».
Факелы гаснут, потолок опускается. Белый (зеркальный) зал
[33]снова делается комнатой автора. Слова из мрака:Смерти нет – это всем известно, Повторять это стало пресно, А что есть – пусть расскажут мне.Кто стучится? Ведь всех впустили. Это гость зазеркальный? Или То, что вдруг мелькнуло в окне…Шутки ль месяца молодого, Или вправду там кто-то снова Между печкой и шкафом стоит?Бледен лоб, и глаза открыты… Значит, хрупки могильные плиты, Значит, мягче воска гранит…Вздор, вздор, вздор! – От такого вздора Я седою сделаюсь скоро Или стану совсем другой.Что ты манишь меня рукою?!За одну минуту покояЯ посмертный отдам покой.
Через площадку
Интермедия
Где-то вокруг этого места («…но беспечна, пряна, бесстыдна маскарадная болтовня…») бродили еще такие строки, но я не пустила их в основной текст: