Бегемот и муза

– Оставь, пожалуйста, этот тон! – Катерина несколько пришла в себя и решила не давать Ирине спуску. – Что ты все время меня воспитываешь? Могу я, в конце концов, сама решать, куда мне идти и с кем?

«Ни в коем случае», – подумала Ирина, но вслух ничего не сказала, чтобы окончательно с Катькой не рассориться.

Вместо этого она решила переменить тему и спросила, как продвигается у Кати работа.

– Да так, как-то не до того было, – смутилась Катя. – Вчера весь день провозилась: вещи разбирала, кое-что постирать нужно было, погладить, все так помялось в этом чемодане…

– Какой чемодан? – закричала Ирина. – Катька, ты что, с похмелья заговариваться начала?

– И вовсе нет, – в голосе Кати слышались торжествующие нотки. – Вчера мне принесли мой потерянный чемодан. Еще и компенсацию за моральное беспокойство выдали, вот!

– Кто принес, тот самый служащий, что у меня был?

– Не он, но что ты думаешь, у них там один служащий, что ли? Дал расписаться на квитанции, очень переживал насчет морального ущерба.

– Они нашли Ксению?

– Слушай, откуда я знаю! – слишком поспешно возмутилась Катя. – Я у него о Ксении не спрашивала. Доставили мои вещи прямо на дом, извинения принесли, чего мне еще-то?

– Чемодан не пострадал? – допытывалась Ирина. – Замки целы?

– Ну почти…

– Стало быть, его не открывали?

– М-м-м…

– Не мычи, а говори толком! Номер багажного талона совпадает?

Но Катька уже опомнилась и издала рык потревоженной тигрицы.

– Слушай, что ты ко мне пристала с этим треклятым чемоданом? Говорят же тебе, что все совершенно нормально, служащий – очень приличный человек, а ты…

– Понятно, – протянула Ирина. – Именно с ним ты вчера ходила в кафе и надралась там как свинья.

– Ничего подобного! – заорала Катерина. – То есть я к тому, что совсем не как свинья. А если даже и с ним, то тебе какое дело? У него тетя, между прочим, в Мюнхене, искусствовед и хозяйка галереи!

– Да ну? – Ирина не могла скрыть скепсис.

– Не нукай, не запрягла! – рявкнула Катька.

Ирина так удивилась, что даже не обиделась. Если Катька так разъярилась, стало быть, дело серьезное. Значит, неизвестный служащий авиакомпании так запал ей в душу, что Катерина закусила удила и ни за что не прислушается к голосу разума.

– Катюша, – миролюбиво начала Ирина, – ты сама посуди. Вся эта история и так очень подозрительная, а тут еще такие совпадения. То они там ничего найти не могут, а то сразу на дом приносят. Идем дальше: служащий такой обаятельный, что в кафе тебя сразу пригласил! По-твоему, он всех клиентов так обслуживает?

– Не всех, – охотно согласилась Катька, – не всех, а только тех, кто ему нравится.

– Еще одно: ты художник, и у него сразу обнаруживается тетя в Мюнхене, искусствовед и владелица галереи. Есть у тебя какое-то объяснение такому совпадению?

– Есть! – с энтузиазмом ответила Катерина. – Это работает Мамбазимбра.

– О господи!

Действительно, о Мамбазимбре Ирина совершенно забыла.

– Слушай, давай я приеду, и мы спокойно все обсудим.

– Ни в коем случае! – взволнованно закричала Катерина. – Я очень тороплюсь! Сегодня в три часа мне нужно быть в галерее «Зефир», там выставка. Борис меня пригласил.

– Его зовут Борис?

– Ага, Борис Лавренев.

– Что-то знакомое, – протянула Ирина.

– Писатель был такой, о гражданской войне писал и о разведчиках, – напомнила Катя.

– Так все-таки о гражданской войне или о разведчиках? – допытывалась Ирина.

– Слушай, что ты к словам придираешься? – возмутилась Катя. – Был такой советский писатель, и тебе, как человеку, приближенному к литературе, стыдно этого не знать!

Ирина обиделась, что ее назвали не писателем, а всего лишь человеком, приближенным к литературе, и повесила трубку.

Она ни минуты не сомневалась, что Катька влипла в очередную неприятность. Служащий этот явно подставной, что-то ему нужно от Катьки. А она, дуреха, уповает на Мамбазимбру и небось уже выболтала все, что можно и нельзя. Что же делать? Звонить Жанке? Та только отмахнется. Придется самой проследить за Катькой, чтобы с ней ничего не случилось. Зачем он пригласил ее в галерею? Что он там забыл?

Подруга Катькиного соседа Марго пребывала в ярости. Впрочем, это было ее обычное состояние. Марго была женщиной чрезвычайно темпераментной, это признавали все ее подруги и многие знакомые мужчины. Взрывной темперамент нравится далеко не всем, и некоторые приятельницы пытались намекнуть Марго, что она перегибает палку и что надо бы с мужиками немного помягче. Марго таких намеков не понимала, а с теми подругами, которые говорили прямо, немедленно порывала отношения. На ее век мужиков хватит – так она считала.

Действительно, она не скучала в одиночестве. Мужчин привлекали ее впечатляющие формы. Марго была не то чтобы толстой, но, по выражению одного из кавалеров, у нее имелось, за что подержаться. Кроме того, у Марго были пышные смоляные волосы, сильно накрашенное лицо и ярко-красные длинные ногти, которые она использовала не только как средство обороны, но и нападения.