Появление двух этих противоречивых отрывков в одном письме, принадлежащем перу одного автора, делает их особенно бросающимися в глаза. Обратите внимание: в 1 Кор. 5:11 в список тех, с кем запрещено общаться, попали даже лихоимцы (то есть жадные, алчные люди). Был ли Павел в этом случае таким уж «долготерпеливым и милосердным», какими он призывает быть коринфян в 13–й главе? Едва ли.
2. Иллюстрации из трудов Елены Уайт
Не во всех приведенных выше библейских примерах противопоставлены Ветхий и Новый Заветы, однако в любом случае такой контраст существует, причем Иисус олицетворяет более мягкую и позитивную мотивацию. Впрочем, бывают и примечательные исключения, когда Ветхий Завет предлагает положительную мотивацию, а Новый — отрицательную.
Схожую тенденцию можно проследить и в трудах Елены Уайт, между ее «ранними» и «поздними» произведениями. Если говорить точнее, речь идет об устойчивом движении в сторону позитива. Однако в ее жизни можно найти и немало обратных примеров, когда она меняла позитивное отношение в ранние годы на отрицательное в более поздние.
Большая часть приведенных ниже иллюстраций взята из трех последовательных книжных серий:
А. Жизнь Иоанна Крестителя: тягостная или радостная?
Елена Уайт повествует о жизни Иоанна Крестителя во всех трех сериях. Лично я вырос на описании Иоанна, которое дано в книге
«Жизнь Иоанна была лишена приятных минут. Она была полна скорби и самоотречения»
«Жизнь Иоанна, если не считать той радости, которую он испытывал, когда видел плоды своей миссии, была лишена приятных минут»
«Иоанну нравилась его простая и уединенная жизнь»
«Жизнь Иоанна была жизнью скорби, и только служение приносило ему радость»
Во всех этих описаниях есть одна постоянная величина — а именно простота, свойственная жизни Иоанна. Разница в том, как он воспринимал свой незамысловатый образ жизни — как бремя или как радость. Писание хранит по этому поводу молчание, предоставив Елене Уайт возможность интерпретировать эту историю в рамках ее собственного жизненного опыта. Когда бедность и лишения воспринимаются как жертва, которую требует от человека суровый Бог, такая жизнь едва ли будет приносить много счастья. И наоборот, если человек ведет такую жизнь из любви к милостивому Богу, те же самые лишения могут превратиться из бремени в радость.
Обратите внимание, как со временем смягчается тон в каждом последующем издании. В первом описании в жизни Иоанна нет ни единого проблеска радости; во втором он находит удовольствие хотя бы в служении; наконец, в последнем его переживания поданы совсем иначе и, оказывается, ему нравится его незамысловатый образ жизни. Как съязвил один из моих студентов, когда я впервые представил эту последовательность цитат на занятии: «Вы хотите сказать, что чем больше Елена Уайт радовалась в Господе, тем радостнее становилась жизнь Иоанна Крестителя?» Именно так. А с литературной точки зрения интересно отметить, как изменилась тональность цитаты из
Б. Любовь к родным: конкурент Божественной любви или ее иллюстрация?
Как уже отмечалось в 9–й главе, в религиозном мире (в широком смысле этого слова) набожные «консерваторы», поклоняющиеся более деспотичному Богу, имеют склонность сосредоточиваться на вертикальных отношениях (послушание Богу), пренебрегая или даже грубо попирая горизонтальные отношения (любовь к ближнему). Одной из самых жутких иллюстраций подобной установки можно считать атаку террористов 11 сентября 2001 года, считавших, что исполняют долг верности перед своим Богом.