Бей первая

Он стоит на том же месте и задумчиво провожает меня взглядом. Слезы смазывают зрение, может, мне это только кажется. В любом случае, я поворачиваюсь обратно и продолжаю свой путь. К недостроенной парковке.

Перед пятиэтажным недостроенным зданием ненадолго останавливаюсь. Может быть, я поступаю неправильно. Но кто бы знал, как я смертельно устала вести себя идеально. Всегда делать то, что нужно. Я за этим всем даже не знаю, какая я. Кто я? Чего хочу? Прямо сейчас – я хочу сделать что-то несвойственное мне. Оказаться среди людей, которые не задушат меня своей образцовой жизнью. Своей мнимой заботой. Вот и все.

Поэтому я пролезаю в дыру в заборе и иду к угрюмому зданию. Оно поделено на две части. Левая просматривается насквозь и вся состоит из витков автомобильной дороги от одного уровня парковки до другого. Правая же более защищена от ветра. Оттуда и доносится музыка. Я подтягиваюсь на руках, перелезаю через бетонный блок, иду на звук. В темноте двигаюсь осторожно, почти крадусь. Но влечет меня туда неумолимо. Чувство самосохранения отключается напрочь. Кроме монотонного техно, начинаю различать голоса, чей-то визгливый смех, резкий мат. Когда поворачиваю за угол, то с непривычки щурюсь от пламени костра, который развели прямо на полу. Вокруг него – два старых дивана и пара стульев.

Подхожу решительно, ступаю в круг света. Эмоций не испытываю никаких вовсе. Ни страха, ни волнения. Нацепить на себя какую-то маску тоже не стремлюсь. Я – пустая. Меня кто-то будто ложкой вычерпал, как банку с вареньем.

Говорю:

– Привет.

Компания уделяет мне минимум внимания. Мажут взглядом, нестройно здороваются и возвращаются к своему разговору.

Когда я уже почти решаю, что мне и здесь нет места, ко мне подходит девушка. Примерно моего возраста, чуть выше ростом, тоже с цветными волосами, только розового цвета.

– Как зовут?

– Милана.

– Я – Белка. Пить будешь?

– Буду.

– Не бесплатно. Надо скинуть на общак. Деньги есть?

А вот этого у меня нет. Больше нет. Даже на карте – по нулям. Но я сую руку в карман куртки и извлекаю три мятые сотки:

– Этого хватит?

Розововолосая Белка молча забирает купюры, отходит к дивану, роется в коробке около него. Там звякают стеклянные бутылки, и впервые этот звук меня не нервирует. Пора вспомнить свое главное правило – бить первой. Может быть, если я перехвачу инициативу, алкоголь перестанет разрушать мою жизнь? Или хотя бы сделает это с моей подачи, так тоже сойдет.

Девушка возвращается ко мне и вручает литровую бутылку.

– А что это? – спрашиваю ее.

– Портвейн. Иди сядь, погрейся, чего башка-то мокрая?

– Не успела высушить.

Я с легким трескучим звуком свинчиваю крышку и с ходу делаю большой глоток. Морщусь от сладости и крепости. Выдыхаю носом. Тут же делаю второй. Мне нравится, как жидкость горячей волной прокатывается по пищеводу и укладывается в животе. Голова легчает.

Белка хихикает, наблюдая за мной. Я снова отпиваю и только тогда иду к дивану. Устраиваюсь на краю, рядом с парнем, который отдаленно напоминает мне Ваняева. Со мной никто больше не заговаривает, так что я просто потягиваю сладкий портвейн, смотрю на огонь, слушаю чужие разговоры. Смысл от меня ускользает, но вникнуть я и не стараюсь.

Чувствую себя расслабленно. Стягиваю с головы капюшон, взъерошиваю волосы. Надеюсь, тут они, наконец, просохнут.

Через какое-то время парень рядом все же наклоняется ко мне:

– Привет.

Я улыбаюсь ему:

– Привет!

Внутри меня тепло. И очень-очень легко. Мне нравится тут сидеть, и я снова чувствую себя хорошо.

– Как тебя зовут?

– Милана. А тебя?

– Джек.

– Воробей? – хихикаю я.

Он тоже смеется:

– Нет, Дэниэлс.

Ловлю смутную ассоциацию и спрашиваю, снова прикладывая бутылку к губам:

– Джек Дэниэлс – это алкоголь?

– Да, это виски. Ты странная, Милана.

Я счастливо смеюсь и говорю ему:

– А я все думала, какая я. Так и запишем. Первое прилагательное – «странная».

Рядом на подлокотник присаживается Белка, и я переключаю свой поток сознания на нее:

– А почему ты Белка, а не рыжая?

– Фамилия – Белкова. Пробовали, конечно, сократить как Белок, но не прижилось.

Я сосредоточенно киваю, как будто мне действительно важно было получить ответ на свой вопрос. Движения ощущаются как-то странно, но вместе с тем приятно.

Интересно, я давно здесь? Вроде бы целую жизнь сижу на продавленном диване. Достаю телефон, чтобы проверить время. Я поставила его на авиарежим, в первую очередь затем, чтобы мне нельзя было дозвониться, но еще и в надежде на то, что батарея протянет чуть дольше. Там три процента.

– У тебя нет зарядки? – я заваливаюсь на Джека.

– Был пауэрбанк, но он сдох. Розеток тут, как видишь, нет. Бел, есть подзарядиться?

Девчонка качает головой.

– Попадос, – грустно выдаю я.

– Ты давно ела, Милана? – спрашивает парень с прозвищем, как название виски, который все больше напоминает мне Ваняева. И мне приходит в голову идея. Она кажется мне невероятно удачной.

Я выключаю авиарежим, игнорирую шквал сообщений о пропущенных звонках, у меня три процента и не очень много времени. Пока захожу в соцсеть и строчу сообщение, отстраненно болтаю: