Бек

— Даже не думай прикасаться ко мне прямо сейчас. Может, ты и выше меня ростом, но прямо сейчас на моей стороне гнев, и я сровняю тебя с землей, черт возьми, если ты сделаешь еще один шаг.

Я поворачиваюсь обратно к Грегу, который уже стоит, прислонившись к стене конференц-зала, и вытирает кровь с губы. Я вижу гнев в его глазах, но он выглядит скорее озадаченным тем, почему я только что его ударил. Мы и раньше ссорились, все мы ссорились, но я никогда не поднимал руку на одного из своих братьев в гневе.

Наклоняясь к нему достаточно близко, чтобы он понял, что я говорю серьезно, я говорю тихо и спокойно.

— Не сиди и не притворяйся, что хотя бы догадываешься, что происходит между мной и Ди. Я собираюсь сказать это один раз, и только, потому что меня все еще сводит с ума одна мысль об этом. — Я делаю глубокий вдох, ни на секунду не отрывая взгляда от Грега. Я хочу, чтобы он понял, почему я в ярости. — Месяцы, Грег, черт возьми, почти полтора года эта женщина нуждалась в тебе, а ты, черт возьми, даже не замечал этого. Ты понятия не имеешь, через что, черт возьми, ей пришлось пройти, и я скажу тебе прямо сейчас, если ты хочешь знать, это твое дело, но от меня ты этого не услышишь. Что я тебе скажу, так это то, что эти игры, по-твоему, меня увлекли? Эти игры помогли женщине, которую я люблю, выжить. Они помогли ей вылечиться, и, что более важно, эти игры, по-твоему, в которые я играю, дают мне больше прав на нее, чем когда-либо было у тебя. Никогда не задавайся вопросом о моих отношениях с Ди, если понятия не имеешь, о чем, черт возьми, ты говоришь.

Он продолжает смотреть на меня, его челюсть сжата, а глаза горят огнем. Как раз в тот момент, когда я думаю, что он решил обидеться, вместо того чтобы ответить, он открывает рот.

— Ты действительно собираешься стоять здесь и вести себя так, будто тебя не пинали два гребаных года подряд? Черт возьми, у вас все так плохо, что ты этого даже не замечаешь.

— Перестань трепаться, потому что ты злишься из-за удара.

Он поднимается на ноги и делает шаг вперед, так что мы оказываемся лицом к лицу. Я продолжаю сжимать кулаки, пытаясь избавиться от злобы в своем теле.

— Не раскрывай рта, Бек. Не можешь вынести немного правды? Мы все видели, как она бегала, встречалась, смеялась и веселилась. Ты не можешь сидеть здесь и вести себя так, будто она жила двумя жизнями! Я бы заметил, если бы она нуждалась во мне.

У меня отвисает челюсть после этой чуши, а потом я смеюсь. Я смеюсь так сильно, что мне приходится отойти от него и обхватить себя за бока.

Это занимает у меня несколько минут, потому что гнев все еще не угас. Я поднимаю руку, чтобы попросить его подождать, и это дает мне несколько секунд на то, чтобы успокоиться. Я просто стою, сгорбившись, пытаясь выровнять дыхание. Теперь, когда веселье от того, насколько он слеп к той, кого, по его словам, знает и любит как сестру, прошло, я быстро трезвею.

— Знаешь, я не знаю, кого мне сейчас жаль больше. Ди за то, что пряталась за всем этим фальшивым счастьем, потому что не думала, что тебя это может волновать или тебя! Ты тот, кто утверждает, что любишь ее как члена семьи, но ты такой тупой, что не замечаешь этого. — Я вскидываю руки и отхожу от него, прежде чем снова повалить его на пол. — Я даже могу забыть о том времени, когда ты встретил Мелиссу, и о той буре дерьма, которая за этим последовала. У тебя были свои тяжелые проблемы, и поверь мне, брат, я понимаю, что они были самыми тяжелыми, но до этого был почти год, когда ты ни черта не видел. Черт, может, ты и видел, но тебе было просто все равно, потому что, эй, она все еще улыбалась, верно? — Я возвращаю ему его слова и поворачиваюсь к Акселю. Он просто стоит там, но теперь смотрит на меня со всеми теми вопросами, которые, я знал, у него возникнут, если я открою эту банку с червями.

— Пошел ты, Бек. Что дает тебе право сидеть здесь и вести себя так, будто ты лучше любого из нас? — Грег рычит на меня, но совершает ошибку, хватая меня за плечо, чтобы снова привлечь мое внимание к себе.

Я поворачиваюсь быстрее, чем он ожидал, и хватаю его за футболку, прижимая спиной к стене с такой силой, что, клянусь, слышу, как стена трескается.

— Я получил это право, когда в первый раз мне пришлось помешать ей проглотить таблетку. — Я ухожу, злясь на себя за то, что поддался ему, когда он явно хотел меня подловить. — У меня накопилось много злости на тебя, и было бы разумно, если бы ты заткнулся на хрен. Сейчас. — Я прохаживаюсь по комнате, уперев руки в бока, и мое дыхание все еще учащенное.

— Я думаю, тебе пора внести ясность, брат, — говорит Куп из-за стола. Я оборачиваюсь и встречаюсь с ним взглядом; он слегка кивает мне, и напряжение в моих плечах спадает.