Бела Тарр: время после

Быть может, прежде всего сдвиг реализма Белы Тарра. Режиссер не перестает повторять, что он не работает с аллегориями и что в этом фильме, как и во всех остальных, все безжалостно материально. И все же статус персонажей и действия явственно стремится сместиться от социальной притчи к фантастическому рассказу. Фильм поставлен по роману Краснахоркаи «Меланхолия сопротивления». Но он сохраняет из него только некоторые эпизоды, и вместе с произведенным отбором меняется и тон повествования. Роман стартует на откровенно комичной ноте с гротескной фигуры матери Яноша и пускается в путь на фоне соперничества в ее противостоянии с интриганкой госпожой Эстер. Именно на фоне этих мизогинических «историй о бабах» проступают элементы повествования: конфликт госпожи Эстер со своим супругом, беспорядки в городе и вызывающее беспокойство прибытие длинного грузовика с аттракционом кита и принца внутри. Фильм же начинается с домашнего аксессуара, играющего важную роль в визуальной вселенной Белы Тарра, – печного очага, – прежде чем границы кадра расширятся на все угрюмое кафе, которое эта печь отапливает. Это единственный во всем фильме эпизод, посвященный этому столь же эмблематичному для фильмов Тарра месту. Но на сей раз кафе предоставлено не для танцев пьяных паяцев. Здесь будет иметь место представление движущихся планет, его вместе с завсегдатаями заведения организует тот, кто играет тут роль идиота, почтальон Янош, со своими закрывающими весь лоб густыми волосами, с запавшими под кустистыми бровями большими глазами визионера и выпирающим подбородком. Это под его взглядом перед нами в дальнейшем появится тягач с длиннющим прицепом, в котором содержится баснословное чудище, разрежет пространство улицы согласно излюбленному режиссером четырехчастному делению кадра: серая тень тягача забегает вперед высветленных его фарами фасадов, упреждая черную массу прицепа и светлую тень на заднем плане. Это с ним мы попадем в квартиру меланхоличного Эстера, пытающегося вновь отыскать чистые звуки и естественные аккорды, уничтоженные искусственностью западной гармонической системы, которую довел до ума Андреас Веркмейстер. Именно в его комнате перед нами появится мстительная госпожа Эстер со своим чемоданом, символизирующим и желание победоносно вернуться к семейному очагу, и великий крестовый поход, предпринятый ею, дабы объединить добросовестных граждан и восстановить в городе порядок. И именно с ним мы проникнем в логово чудища и неспешно обойдем его, тогда как в романе Янош делал это подталкиваемый плотной толпой зевак.

Для романа Краснахоркаи избрал полифоническую композицию, последовательно рассматривая ситуацию с точки зрения различных персонажей. Отбросив мелкие интрижки посредственностей, фильм отказывается и от такой множественной фокусировки. Это соответствует принципу Белы Тарра: в кино ситуация дается в ее целостности, без субъективного фильтра. Но он выводит отсюда следствие, которое, кажется, противоречит противостоянию ситуаций и историй. В «романтической» тональности фильм очевидно развивается вокруг единственного персонажа, «идиота» Яноша, скитающегося по улицам маленького городка со своим безумным взглядом, в плаще с капюшоном и с почтовой сумкой на боку. И Бела Тарр подчеркивает, что не смог бы снять фильм, если бы не нашел в один прекрасный день актера, способного быть Яношем: актера, который на самом деле является рок-музыкантом и к тому же, как и два других протагониста фильма, не будучи венгром, оказывается, как и они, вброшен в среду обычных актеров Белы Тарра, отошедших здесь на второй план.

Портрет Яноша Валушки в фильме «Гармонии Веркмейстера»