Белая дорога

Николаев только что провел небольшое совещание с заведующими магазинами, складами и работниками хлебопекарни. Довольно улыбаясь, он мысленно представил себя входящим в кабинет председателя респотребсоюза в Якутске. Приятно, конечно, когда план выполняешь. Тут и премиальные светят… Ты на хорошем счету у начальства. Молодцы продавцы, ничего не скажешь. Скоро конец года. Распорядился, чтобы весь дефицитный товар выбросили на прилавки. Он перебирал папки с планами и отчетами, когда зазвонил телефон. С важным видом он поднял трубку:

— Да. Николаев.

— Привет, Никандр Алексеевич. Это Иманов.

— О, здравствуйте, Арсентий Николаевич… — бодрым голосом ответил Николаев, хотя сердце у него екнуло.

— Зайдите, пожалуйста, ко мне.

— Хорошо, Арсентий Николаевич, сейчас… — Он осторожно опустил трубку, молчу посидел, потом шумно вздохнул и поднялся.

— …Здравствуйте еще раз, Арсентий Николаевич. С приездом, — Николаев широко улыбался, входя в кабинет.

— Здравствуйте, Никандр Алексеевич. Спасибо, — Иманов вышел из-за стола и пожал ему руку. — Садитесь, пожалуйста.

— Спасибо…

— Как дела у вас, Никандр Алексеевич?

— Пока вроде нормально.

— А как с планом? Будет годовой?

— Только что провел планерку. Подсчитали свои возможности, и выходит, что план дадим.

— Это хорошо. А можете сверх плана?

— Надо бы.

— Вот-вот. Интереснее работать, когда план напряженный. Конечно, трудности возникают. Но зато человек весь на виду. Паникер сразу пасует, а сильный духом ни за что не отступит.

— Верно, верно, — согласился Николаев, напряженно ожидая, когда же Иманов приступит к главному, ради чего и вызвал его. «Знает или еще не знает? Наверняка знает», — подумал он.

— Как настроение людей?

— Вроде никто не жалуется, — Николаев пожал плечами.

— Нет, я не об этом.

— Простите. Я не так понял, — поправился Николаев.

— Вот вы, директор торга, интересуетесь тем, как живут работники вашего предприятия?

— Но ко мне никто не обращался.

— Хороший руководитель с этого начинает свой трудовой день. Может, кто-то нуждается в помощи. Обыкновенное человеческое участие знаете как согревает людей? Особенно если оно исходит от руководителя. — Секретарь парткома помолчал, спокойно глядя на Николаева.

— Учту, учту, Арсентий Николаевич, — закивал тот головой. «Неспроста Иманов говорит такое. Опять кто-то нажаловался. Вот люди! Стараешься для них, а они… Наверное, продавщица продмага… Все просила дрова. А я до сих пор не распорядился…»

— Но я слегка отвлекся. Что вы тут натворили, Никандр Алексеевич? — спросил наконец Иманов после не большой паузы.

«Успел-таки нажаловаться», — выругался про себя Николаев, вспомнив Кириллова, но вслух сказал:

— Да тут дело вышло с барашками…

— Как же это получилось?

— Арсентий Николаевич, как-то все машинально, — проговорил он, поеживаясь под пристальным взглядом секретаря парткома.

— Плохо, очень плохо, Никандр Алексеевич, когда темные дела совершаются машинально. Вы понимаете?

— Я ничего плохого не замышлял против этих животных. Поверьте мне, Арсентий Николаевич.

— Однако же вы их подстрелили?

— Да как-то машинально… Азарт, что ли.

— Значит, говорите, машинально? Машинально гоните вертолет за баранами. Машинально стреляете и убиваете уямканов. Ловко у вас получается, Никандр Алексеевич…

— Невезучий я… Все у меня как-то не так, — Николаев вытер платком вспотевшее лицо. Вся уверенность и спесь слетели с него, как осенние листья с дерева. — Конечно, я допустил оплошность…

— Оплошность? Вот как? Поймали с поличным — и вдруг оплошность?

— Арсентий Николаевич, зачем вы так? Я просто не выдержал… как увидел их, э, подумал, была не была…

— Жадность обуяла?

— Как всякий северянин, я азартен на охоте, вот и не сдержался…

— Настоящий северянин всегда довольствуется малым. Он лишнего не возьмет. Так что не бросай тень на своих, — невозмутимо ответил Иманов. — Снежные бараны — это гордость нашего края. Как у тебя рука поднялась?

— Простите, Арсентий Николаевич…

— Тебя природа не простит, — Иманов не заметил, как перешел на «ты». — Созовем специальное заседание парткома по этому вопросу. — Он встал, давая понять, что на этом пока разговор окончен, и медленно прошел мимо, не оглядываясь на собеседника. Тот тоже встал, злым взглядом проводил секретаря, потом неслышными шагами юркнул за дверь.