Белая книга айнского народа

Практически уничтожив традиционные промыслы сахалинских айнов, организованные японцами поставки стали единственными источниками пропитания для местного населения и тем самым привязали его к себе. А.П. Чехов отмечает: «До занятия Южного Сахалина русскими айно находились у японцев почти в крепостной зависимости, и поработить их было тем легче, что они кротки, безответны, а главное, были голодны и не могли обходиться без рису» [Там же]. Его слова подтверждает русский исследователь Н. Кириллов, который описывает положение сахалинских айнов на момент прихода русских следующим образом: «К приезду русских айны уже настолько привыкли к материальной зависимости от прежних японских рыбаков, что почти побросали свое самостоятельное хозяйство на летний сезон и работали единственно на японцев, которые снабжали их водкой, табаком, материями» [Кириллов Н., 1898].

Пагубные последствия проведенной японцами «работы» с айнами на Сахалине пришлось ликвидировать российским властям. Следует отметить, что российские исследователи предупреждали о бедственном положении айнов еще задолго до передачи острова России. Член Русского географического общества Г. Брылкин, побывавший там за одиннадцать лет до Петербургского договора 1875 года, писал, что в случае вхождения острова в состав ­Российской империи «со стороны нашей должны быть сделаны пожертвования и приняты обдуманные меры, чтобы аино, лишенные материальной помощи со стороны японцев, не подверглись совершенной нищете» [Лим С.Ч., 2018. С. 121–135].

Уже через четыре года после перехода Сахалина в состав России среди местных айнов начался голод – японцы решили «про­учить» не пожелавших последовать за ними аборигенов и прекратить поставки риса. Несмотря на то, что никаких специальных фондов для помощи аборигенному населению острова предусмот­рено не было, власти распорядились выдавать айнам продовольственные пайки из наиболее доступного источника – запасов тюремного ведомства, – тем самым предотвратив вымирание общин от голода. Помогали айнским жителям и военные власти, выделявшие на содействие аборигенам средства из касс частей, расквартированных на Сахалине.

Здесь мы отмечаем еще одно интересное отличие в отношении к айнам российских и японских властей. В то время, как в Японии в конце XIX века было предусмотрено создание для нужд айнов специального фонда, существенной реальной помощи они не получали. В России такого фонда не было, однако в случае необходимости на айнских подданных империи власти тратили, формально совершенно нецелевым образом, крупные суммы, не считаясь с возможными последствиями в виде административных расследований и судебных разбирательств.

Лучшей оценкой проводившейся в Российской империи политики в отношении айнов служат многочисленные случаи добровольного перехода в русское подданство целых айнских племен, а также попытки их собратьев, оказавшихся под властью Японии, вернуться на территорию России. В этой связи следует отметить направленный в 1876 году рапорт начальника Южно-Сахалинского округа военному губернатору Приамурской области: «Айны, подчиняясь добровольно оказанному на них влиянию, изъявляют готовность принять теперь же русское подданство… Со времени оставления японцами о-ва Сахалина айны, жалуясь на свое плачевное положение, заявляли начальнику округа неоднократно о своих нуждах, и хотя он на удовлетворение их не имеет никаких средств, но невольно удовлетворяет различные нужды айнов… вследствие чего вынужден был… позаимствовать из сумм 4-го Восточно-­Сибирского батальона триста рублей…» [Таксами Ч.М., Косарев В.Д., 1990].

* * *

О том, насколько прогрессивным было отношение российских властей к айнскому и другим коренным народам Дальнего Востока, свидетельствует разработанный в 1905 году Б. Пилсудским «Проект правил об устройстве управления айнами о. Сахалина с краткими объяснениями к отдельным пунктам». Этот документ появился примерно в то же время, что и закон об айнах в Японии [Пилсудский Б., 2000. С. 41–61].

«Проект правил» готовился с 1903 года по поручению военного губернатора Сахалина М.И. Ляпунова на основании проведенных лично Б. Пилсудским глубоких этнографических изысканий, которые вплоть до нашего времени считаются классикой айноведения. Проект содержит разделы, посвященные организации управления айнами и другими коренными народами острова, податям, ­повинностям, взаимному страхованию, созданию рыбозапасных и хлебозапасных магазинов, охотничьему промыслу, антиалкогольной политике, «инородческому капиталу» (фонду помощи), медицинской помощи, образованию, уголовному и гражданскому законодательству, противодействию эксплуатации населения. Таким образом, по своему масштабу и глубине проработки речь идет фактически о полноценном законе, который должен был прийти на смену устаревшему, принятому еще в 1822 году «Уставу об управлении инородцами Российской империи».