Белая кошка

– Руки держи на виду. – На Лиле немыслимо короткое облегающее красное платье и никаких украшений – только огромный серебристый пистолет, сверкающий в свете лампы. Дверь захлопывается. Внушительное получилось оружие. Она направляет его на Антона. Тот беззвучно открывает рот, безуспешно пытаясь выговорить ее имя.

– Ты меня слышал.

– Это он убил твоего отца, – Антон указывает на меня сложенным ножом. – Не я, он.

Лила переводит взгляд с него на тело Захарова и целится в меня.

Пащупываю мешок с кровью под рубашкой. Только бы пальцы не изменили форму. Язык вроде бы стал прежним. Мямлю:

– Ты не понимаешь, я не хотел…

– Я устала от бесконечных оправданий. – Пистолет в руках у Лилы дрожит. – Ты сам не знал, что делаешь. Ты не помнишь. Ты не хотел.

По-моему, сейчас она говорит вполне искренне. Пытаюсь подняться.

– Лила…

– Заткнись, Кассель.

Она стреляет.

По рубашке растекается кровь. Хватая ртом воздух, я закрываю глаза. Дедушка выкрикивает мое имя.

Да уж, всего один выстрел – и ты король вечеринки.

Глава восемнадцатая

Больно. Так и думал, что будет больно, но из меня буквально дух вышибло. Мокрая от «крови» рубашка прилипла к телу.

Пытаюсь восстановить дыхание. Все уже почти вернулось в норму, отдача закончилась. Придется закрыть глаза: Антон должен поверить в наше маленькое представление. Ну, я хотя бы услышу, что происходит.

– Вы оба, лицом к раковине. Руки держите на виду, – командует Лила.

В углу кряхтит дедушка. Как же хочется открыть глаза.

– Как ты здесь оказалась?

– А ты не знаешь? – тихо и угрожающе спрашивает Лила. – Пешком пришла из Веллингфорда. На маленьких кошачьих лапках.

Как можно более незаметно я перемещаю центр тяжести, чтобы потом удобнее было встать. Работа мошенника немного напоминает работу фокусника – надо перенаправить всеобщее внимание. Зрители, затаив дыхание, наблюдают, как волшебник вытаскивает из шляпы кролика, а на самом деле он в это время распиливает надвое ассистентку. Один трюк вместо другого, а вы и не заметили.

Думаете, я умираю? Не тут-то было. На самом деле я лежу на полу и потешаюсь.

Обожаю аферы и сам себя за это ненавижу. Ненавижу, когда от прилива адреналина меня захлестывает головокружительная радость. Я не очень хороший человек. Но как чертовски приятно обставить Антона и Баррона.

Чьи-то шаги.

– Лила, прости, – умоляет Антон. – Я знаю…

– Тебе следовало убить меня тогда.

Кто-то дотрагивается до моего плеча, и я еле сдерживаюсь, чтобы не дернуться. Шероховатые пальцы нащупывают пульс на шее. Этот кто-то без перчаток. Отсутствие пульса подделать невозможно, а если он расстегнет рубашку, то обязательно увидит провода.

– Ну ты и пройдоха, Кассель Шарп, – шепчет дедушка.

«Рожица смазливая, а самого черта обдурит». Я сдерживаю довольную улыбку.

– Отдай пистолет, – требует Антон.

Рискую чуть-чуть приоткрыть глаза. У него в руке нож.

– Ты не выстрелишь.

– Повернись к раковине!

Он бросает нож и выбивает оружие у нее из рук. Пистолет скользит по полу, Лила и Антон одновременно бросаются за ним, но племянник Захарова оказывается первым. Пытаюсь встать, но дедушка крепко меня держит.

Антон поднимает пистолет и трижды стреляет ей прямо в грудь. Лила вздрагивает и шатается, но проводов на ней нет – так что не получается ни крови, ни выстрела, «пули» отскакивают и катятся по полу.

Мы раскрыты.

Антон непонимающе смотрит на нее, на оружие в своей руке, на меня. Я широко открываю глаза.

– Я тебя убью, – рычит племянник Захарова и отбрасывает фальшивый пистолет с такой силой, что от удара по кафельной плитке идет трещина.

Плохо.

Между нами встает дедушка, я пытаюсь оттолкнуть его в сторону. Но тут неожиданно с другого конца помещения слышится властный голос:

– Достаточно.

Захаров, пошатываясь, поднимается на ноги и мотает головой, разминая затекшую шею. Антон шарахается, будто увидел призрака. Остальные не двигаются.

– Ты разыграл меня? – неуверенно спрашивает Баррон, наставив на меня палец.

– Все вы тут играете в игрушки, – усмехается Захаров. – Точно как в детстве. Машете водяными пистолетиками.

– Но почему… Как вы узнали? – запинается Антон. – Почему притворялись?

– Никогда бы не поверил, – морщится тот, – что ты, Антон, предашь семью, захочешь убрать меня. Я же именно тебя собирался сделать наследником. – Захаров оглядывается на дедушку: – Получается, никто больше не ценит семейные узы?

Дед молча переводит взгляд с меня на брата. Антон делает два шага по направлению к дяде. Лицо у него перекосилось. Баррон подбирает нож и вертит его в руках, выкидывая и вновь убирая лезвие. Я перекатываюсь набок и наконец умудряюсь подняться на колени, скользя в луже фальшивой крови.

– Вам не уйти отсюда живым, – Антон делает Баррону знак рукой.

У меня в рукаве остался последний козырь, зато какой. Я встаю. Точно как тогда, на крыше Смит-Холла – стоит чуть оступиться, и ты покойник.

– Я тебя не боюсь, – Захаров смотрит на племянника. – Чтобы вот так убить человека, требуется мужество. У тебя кишка тонка.

– Заткнись. Баррон, отдай нож. Я покажу ему.

Лила бросается к Антону, но Захаров успевает схватить дочь за руку.