Белая Кость

Микко некогда сопровождал королевскую чету в поездке в город мастеров Алауд. В Фамальский замок наведывался изредка. В свите короля его дом представлял менее именитый родственник по отцовской линии, который на совместных трапезах чаще всего отмалчивался. Поэтому Рэн не знал, кем является лорд Микко: единомышленником или противником.

— Надо расчистить дорогу детям от второго брака. — Марвел приподнялся с кресла и почтительно поклонился. — Я имел в виду только это, ваше величество.

— У меня нет детей от второго брака.

— Вы снова женитесь, у вас родится сын, и не один. И кто же будет вашим наследником? Первенец? Дирмут? Но это неправильно!

— Дирмут так и так не наденет корону, — подал голос герцог Лагмер. — Власть не ходит на хромых ногах.

— Ваше величество! — не успокаивался Марвел. — Кто отдаст свою дочь вам в жёны, зная, что его будущему внуку отведено второе место?

— Отдаст любой здравомыслящий человек, — отозвался лорд Пяла, сторонник Хилдов. — Для Дирмута звание «престолонаследник» является титулом учтивости, как для женщины. Ему никогда не сесть на престол. Мы все это понимаем. Но он первенец короля, проявите к нему уважение. Позвольте ему быть хотя бы номинальным наследником.

— Дети от первого брака, как и бывшая жена, должны остаться в прошлом, — проворчал Атал, окончательно осмелев.

Еле сдерживаясь, чтобы не напомнить лорду о смерти его малолетней супруги и мёртвом первенце, вырезанном из живота роженицы, Рэн произнёс:

— Если я поступлю так, как вы советуете, лорд Атал, мне придётся отправить дочь в монастырь, а сыну назначить опекуна. Но у них есть отец!

— Почему, в таком случае, Дирмут остался с матерью? — спросил Кламас с ехидцей.

— Потому что сейчас ему нужна мать. Нужны материнские руки, тепло, ласка, любовь. Но вам этого не понять, лорд Кламас. У вас нет детей. Вы воспитывались в другой среде, в которой насилие над пожилой женщиной было в порядке вещей.

На глазах Кламаса выступили слёзы.

— У вас нет доказательств!

— Благодарите Бога за то, что ваш отец повесился в темнице и я велел прекратить расследование. Иначе Совет Великих лишил бы вас титула, земель, замков, состояния и изгнал из королевства. Благодарите Бога и меня, лорд Кламас.

Дворянин вжался в спинку кресла и отвернулся.

На вечерних трапезах в общем зале Рэн обострённым чутьём улавливал недосказанность, хитрость, лживость и лесть придворных — всё, что одурманивает сознание доверчивого человека. Особым зрением видел жадные тела и нищие души. Тонким обонянием вынюхивал нечистые, несвежие помыслы. Но придворные — искривлённые зеркала своих господ, чьи интересы они представляли при дворе. Господа — великие лорды, обременённые заботами, воюющие или пирующие, богатеющие или проматывающие — подолгу в Фамальском замке не задерживались.

Сейчас Рэн видел за круглым столом своё королевство: пятьдесят штандартов могущественных родов в лице полсотни влиятельных мужей, каждый из которых при большом желании и слепом везении мог бы стать королём. И в очередной раз убеждался, что зависит от них сильнее, чем они от него.

— Я не отрекусь от своих детей, — заявил Рэн твёрдо. — Давайте сменим тему.

Хранитель грамот переступил с ноги на ногу:

— Ваше величество, я могу идти?

— Одну минуту, господин Янта. — Сэр Ардий прокашлялся в кулак и поднялся с кресла. — Меня интересует один вопрос: почему в списке претендентов на корону нет имени моего подопечного?

— Вы говорите о герцоге Мэрите?

— У меня один подопечный.

Лагмер поднял руку:

— Разрешите мне ответить.

Хранитель посмотрел в довольное лицо герцога и затаил дыхание: сейчас из ушата польются помои…

— Помните Сантара? Кузена Холафа Мэрита. Этого хамоватого и самоуверенного рыцаря. — Лагмер обвёл мужей взглядом. — Помните?

— Это его убили мои люди при осаде мэритского замка? — спросил Айвиль.

— Да, его, — кивнул Лагмер. — Как-то Сантар напился в таверне и выболтал одну тайну.

Рэн похлопал ладонью по столу:

— Совет Великих — не место для обсуждения сплетен и слухов.

— Бертол — по крови Мэрит! — выкрикнул Лагмер. — Но его отец не Холаф!

В зале воцарилась глухая тишина.

— А кто же? — прозвучал чей-то несмелый голос.

— Сантар или старый лорд Мэрит.

Рэн потерял дар речи. Его сердце остановилось.

Ардий набычился:

— Это ложь!

— От Холафа не понесла ни одна крестьянка, ни одна шлюха, — заявил Лагмер. — Он был бесплодным.

— Мы подозревали это, — вставил лорд Марвел, друг покойного герцога. — Но сам он молчал.

— Сантар как-то перебрал в таверне и похвастался, что Холаф попросил его и своего отца, старого лорда Мэрита, провести с Янарой несколько ночей, чтобы она понесла. Это слышали мои рыцари.

— Повезло вашим рыцарям, — съязвил кто-то.

— Думаете, почему старый Мэрит признал Бертола своим внуком?

— Вы лжец! — прорычал сэр Ардий.

Лагмер растянул губы в улыбке:

— Когда ваша рана заживёт и вы сможете держать в руке меч, напомните мне о своей наглости. Я вызову вас на поединок.

Айвиль потёр подбородок:

— Почему вы не сказали этого раньше?

— Я не мог. Леди Янара была королевой.

Хранитель грамот вскинул голову: