Белая магия любви

Прощай. Я поехала в Нью-Йорк, чтобы остановиться у Элли Киннер и осмотреться. У меня нет никаких планов, кроме как больше не появляться под крышей отца. Я думала, он любит меня. Я обнаружила, что у него нет сердца, чтобы кого-то любить. Он не может подкупить меня, чтобы я смирилась с его тиранией. Я боюсь, что он будет достаточно труслив, чтобы излить на тебя свою ярость за то, что он сам во всем виноват. Но он сделает это, даже если я останусь. Так что я не сделаю тебе хуже, если уйду. Прости меня, мама. Я люблю тебя больше, чем когда-либо в своей жизни. Мне так жаль уезжать, но я даже рада.

БЕАТРИС.

Миссис Ричмонд спокойно отложила записку в сторону и снова принялась пудрить нос. Она поворачивала голову то в одну, то в другую сторону, изучая эффекты от разных источников света. Очевидно, записка произвела на нее не более сильное впечатление, чем если бы между ней и зеркалом пролетела муха.

– Она ушла, – ошеломленно сказал Ричмонд.

– И я сомневаюсь, что она вернется, – сказала его жена.

– Ты должна вернуть ее.

Миссис Ричмонд рылась в ящике стола в поисках каких-то туалетных принадлежностей.

– Я ничего не могу с ней поделать, – рассеянно сказала она. – Ты знаешь это. Куда делась Марта…

– Ты ведешь себя так, будто тебе все равно, – прорычал он.

– Мне, нет, – равнодушно ответила жена. – Ей будет лучше. Надеюсь, она выйдет замуж за Уэйда.

– Выйдет за муж? – Усмехнулся Ричмонд. – Как ты думаешь, он женится на ней, когда узнает, что она отрезала себя?

– Может быть, и так, – ответила миссис Уотсон Ричмонд, с намерением привести мужа в ярость.

Ричмонд, у которого раны на его тщеславии, нанесенные Роджером, снова открылись, горели и кровоточили, издал что-то вроде вопля ярости.

– Не будь дурой! – Крикнул он. – Я говорю, что он не женится на ней!

– Тогда ты должен быть доволен, – любезно сказала его жена.

– Доволен?

Ричмонд, побелевший от ярости, потряс рукой у нее перед самым лицом. – Доволен? Единственный член моей семьи, который чего-то стоил, и ты говоришь, что я удовлетворен!

– Тогда почему ты выгнал ее? – Холодно спросила она.

Ричмонд распростер руки в неопределенном, диком жесте и бросился к открытому окну.

– Ты мог бы пойти к Киннеру и поговорить с ней, – предложила его жена.

– Что сказать? – Спросил Ричмонд через плечо.

– Откуда мне знать?

Он обернулся.

– Ты на ее стороне или на моей?

– О, я просто дура, – сказала Люси.

Сердитый взгляд Ричмонда на нее сменился хмурым и пустым. Хмурый взгляд превратился в простой взгляд. Внезапно он разразился голосом, в котором горе смыло все следы гнева:

– Я должен вернуть ее! Я должен вернуть ее.

Выражение изумления на лице миссис Ричмонд медленно сменилось выражением угрюмой ревности.

– Верно, – усмехнулась она. – Иди и извинись перед ней. Наклонись перед ней.

Муж, совершенно не похожий на ощетинившегося, суетливого, самоуверенного тирана, каким он был несколько минут назад, вышел, не сказав больше ни слова. Жена смотрела ему вслед. Унижение от того, что ее дочь превозносили, в то время как она сама лежала в пыли под его презрительной ногой, имело одно утешение – тиран встретил свою пару и сам вскоре может быть унижен.

Беатрис в цепях