Белая магия любви

Ричмонд откинулся на спинку стула, заложил руки за голову и уставился в окно.

– Что ты собираешься с этим делать? – Повторила его жена.

Ответа по-прежнему не было.

– Ты собираешься пожертвовать всем, на создание чего я потратила столько лет?

– Ты? – С презрительным сарказмом спросил Ричмонд. – Что ты сделала?

– Я определила наше социальное положение – вот что я сделала.

– Ты хочешь сказать, что я построил его – мои деньги и моя власть. Люди узнают нас, потому что не смеют злить меня. – Это было сказано с голосом аксиоматической истины.

Но миссис Ричмонд была слишком зла, слишком встревожена. У паники храбрость более опасна, чем у доблести.

– Посмотри на Галлоуэев, – воскликнула она. – У них больше денег, чем у нас. Посмотри на Роубаков. У них больше денег, чем у нас, и Роубак – человек, которого ты боишься.

– Я никого не боюсь! – Взревел он.

Она ответила на это сводящим с ума коротким насмешливым смехом и продолжила, – посмотри на Фосдиков и Беллингемов, и Эшфортов. У них больше денег, чем у нас есть.

– Да, и они приняты. – Но его тон был не таким, каким мог бы быть.

– Ты знаешь разницу, – сказала она, не скрывая презрения к его неубедительной уклончивости. – Они внутри, но не внутри. Мы оба в деле. И почему?… Почему? – Яростно повторила она. – Почему мы здесь, несмотря на врагов, которых ты нажил, несмотря на темные дела, которые ты совершил, несмотря на…

– Послушай, Люси, я не жаловался на то, как ты справляешься со своей стороной семейных дел. Ты очень хорошо поработала. – Это было сказано покровительственно, но с такой мягкостью, что, исходя от Дэниела Ричмонда, это прозвучало почти как всхлип.

– И с тех пор, как я отняла графа Бродстейрса у Салли Пейтон и женила его на Роде, мы были в первых рядах. Есть только две большие семьи, которые все еще держатся.

– Брак Вандеркифа мог бы их заполучить, – сказал Ричмонд.

– Если Беатрис начнет работать портнихой с этими двумя слугами…

– Но … что я могу сделать? – Резко перебил он. – Она сумасшедшая … сумасшедшая!

– Это ты сошел с ума, Дэн, – воскликнула его жена. – Ты знал эту девушку. Ты знал, что из-за тебя с ней трудно справиться. Зачем ты ее разозлил?

– Полагаю, ты позволила бы ей выйти замуж за этого художника, – усмехнулся муж.

– Что угодно, только не такой скандал, как этот, – заявила она. – И это нужно остановить!

Ричмонд пожал плечами.

– Я предложил отказаться от брака с Вандеркифом. Я предложил отвезти ее обратно. Я умолял ее вернуться.

– Но ты не сказал ей, что она может выйти замуж за Уэйда.

– Да, я это сделал! – Признался он. – Да, я даже это сделал.

Миссис Ричмонд откровенно показала свое недоверие и, чтобы не было никаких сомнений, сказала:

– Я в это не верю.

– Ты думаешь, у меня нет здравого смысла? Я видел, что будет означать скандал. Кроме того … – Ричмонд не назвал другой причины. Он слишком стыдился своей слабости в любви к девушке, чтобы разоблачить ее.

К этому времени миссис Ричмонд пришла в себя. – И это все, что ты сделал?

– Все? – Воскликнул он. – Все? Что еще я мог сделать?

– Приведи ей этого человека.

– Найти ей этого человека? – Повторил он, словно тщетно пытаясь понять.

– Она тебе не доверяет, и тебя это не удивляет. Ты должен найти ей мужчину. Ты с самого начала плохо управлялся с этой штукой. Ты гнал ее все дальше и дальше, пока не остался только один шанс.

Ричмонд не стал возражать, даже мысленно.

– Но я говорил с ним, и он не хочет ее.

Опять миссис Ричмонд была застигнута врасплох настолько, что она спросила:

– Что ты сказал?

Ричмонд показал свое дикое внутреннее волнение. Со сверкающими глазами и зубами, предполагающими, что они вот-вот заскрежещут, он почти прошипел:

– Ты что, оглохла? Я сказал, что разговаривал с ним, и он ее не примет. Я не могу заставить этого человека жениться на ней, не так ли?

В своем волнении, в своем изумлении миссис Ричмонд наклонилась вперед и медленно произнесла:

– Ты пошел к нему и дал ему разрешение жениться на Беатрис?

– Нет, – признался Ричмонд.

– О, – сказала его жена с сарказмом, – ты пошел, чтобы запретить ему жениться на ней. Почему ты обманываешь меня, когда мы находимся в таком опасном положении?

– Я тебя не обманывал, – проворчал он. – Я пошел, чтобы убедиться, что он не хочет на ней жениться. Мы хорошо поладили.

Миссис Ричмонд вздохнула с облегчением.

– Тогда мы в состоянии заигрывать с ним.

– Я больше не буду заигрывать! – Крикнул он вызывающе.

– Полагаю, ты предпочел бы, чтобы газеты пестрели сообщениями о том, как твоя дочь шьет платья в партнерстве с горничной и шофером, – презрительно фыркнула миссис Уотсон Ричмонд.

Он вздрогнул, когда она уверенно ткнула в его единственное слабое место—слабость, которую она так хорошо знала; ее знание этого придало ей смелости напасть на него. И она также знала, что его единственной верой в нее, его единственной пользой для нее было ее умение маневрировать в обществе.

– Ты сделаешь все, что необходимо, – продолжала она. – Я не могу понять, почему ты был так против ее замужества. Он молод, но уже знаменит. Он нам поможет.

Долгая пауза.