Белая мышь

– Ваша младшая сестра рассказала мне вчера, что вы можете и в ласточку в небе попасть. Значит, вы – наш снайпер.

Она отвела их в сторону и подробно рассказала про свой план, затем показала схему мадам Юбер и её брата Жоржа.

– До выхода каждый из вас должен будет нарисовать план объекта по памяти. Не сможете – я вас не возьму, и вам придётся остаться дома с остальными маленькими мальчиками. У вас один час.

Она бросила карту им под ноги. Матео нагнулся и поднял её, а она ушла собирать вещи. По дороге её нагнал Денден.

– А ты не хочешь, чтобы я пошёл с вами, Нэнси?

– Ты слишком ценный кадр, – покачала она головой.

– Хорошо, потому что я терпеть не могу всю эту беготню и стрельбу. – Он притворно затрясся.

– Если у нас всё накроется медным тазом, сообщишь в Лондон и пойдёшь к Гаспару. Возможно, у тебя лучше получится найти с ним общий язык.

– Это очень сильно вряд ли, но я постараюсь. Однозначно предпочёл бы, чтобы ты не умирала, – толкнул он её в бок, не вынимая рук из карманов.

– Я тронута.

Она остановилась и посмотрела на часы. Самое время что-то съесть и, возможно, поспать минут двадцать до экзаменовки.

– Нэнси, а откуда ты знала, что испанцы вызовутся? – спросил Денден, склонив голову. – Тардиват всегда готов, это предсказуемо. Он взял нас под крыло и верно оберегает, это очень мило. Форнье не мог себе позволить остаться, чтобы не потерять уважение. Но испанцы?!

– У них передо мной должок, – пожала плечами она. – А к чему ты клонишь, Денден?

– К тому, что ты, моя дорогая, сама тот ещё психолух. Из всей группы выбираешь именно ту пятёрку, у которой есть хоть какой-то военный опыт, но обставляешь всё так, словно выбор абсолютно случаен.

31

Дождь шёл не прекращаясь. Погодой Овернь больше походил на Англию, чем на Францию, и это было только начало. В сумерках грозовые тучи, словно облака пепла, нависли над потухшими вулканами, а в закатном небе то и дело сверкала молния. Пока они шли в сосновом лесу, вода булькала под ногами, но там, где росли дубы и буки, она громко билась о листья, создавая вокруг непрерывный гул.

Карту все выучили наизусть. Опыта работы с взрывчатыми веществами не было ни у кого, кроме Нэнси. Она раздала всем тротиловые шашки и дистанционные взрыватели и рассказала, как ими пользоваться. На этот раз они слушали очень внимательно. Даже Форнье подвинулся поближе и слушал, как поджигать трубку и где установить взрывное устройство, хотя ему как снайперу возможность поиграть со взрывчаткой не светила.

Как только лагерь остался за спиной, что-то вдруг изменилось. Появилось какое-то новое ощущение – и в атмосфере, и у Нэнси в крови, и поначалу она не могла для себя его определить или узнать. Ей вдруг вспомнилась ночь на Пикадилли, когда она, накрасившись и надев своё лучшее платье, предвкушала предстоящие часы в компании друзей и шампанского и планировала бедокурить на всю катушку. Значит, вот что это за чувство – радостное возбуждение, ожидание. Остальные были охвачены им же.

Когда почти совсем стемнело, они свернули с широкой тропы и пошли через густые заросли. Закрытая территория радиовышки находилась на краю города, и, несмотря на ненастье, существовал риск встретить в лесу кого-то из жителей.

Волосы у Нэнси полностью вымокли, и вода холодными струйками стекала сзади по шее. К счастью, они шли по ровной поверхности, грязи не было, а дождь заглушал все звуки их передвижений. Вокруг пахло свежестью и новой жизнью. Увидев сквозь деревья прожекторы радиостанции, Нэнси подняла руку. После разговора с мадам Юбер она дважды проехала мимо территории на велосипеде – оба раза в одежде обычной француженки, с верёвочной сумкой на руле – и улыбалась охранникам.

Её информатор, безусловно, отличалась цепкостью взгляда. Как она и предупреждала, охранников было шестеро: двое у входа, двое патрулировали периметр отдельно друг от друга, и ещё двое находились внутри здания. Сама вышка – рассекающее небо хитросплетение стальных трубок – стояла на трёх железобетонных опорах. Основное здание можно было условно разделить на три части: генераторная комната, комната, где находилась передающая установка, и пара кабинетов с гаражом.

Маки – тоже вшестером – стояли под дождём и смотрели на лежащую перед ними огороженную территорию.

– Готовы? – спросила Нэнси.

– Да, – ответил каждый из них. Никто не иронизировал и не закатывал глаза. Сейчас они походили на борзых псов, рвущихся с поводка.

План был простой. Форнье занимает позицию, присмотренную для него Нэнси, в ста метрах от станции. Его задача – прикрывать их спины и ликвидировать подкрепление со стороны городских казарм, если оно появится. Если же всё пройдет спокойно, он просто просидит всё время на дубе, вымокнет насквозь и будет наблюдать за тем, как они разнесут территорию, в роли безучастного свидетеля. Немцы и понять не успеют, что к чему, – а маки уже скроются в лесах. План хороший, но маловероятно, что всё случится именно так. Инструкторы вбили Нэнси в голову, что ничто никогда не идёт по плану.