Белая ворона

Хаген сказал, что они не уполномочены решать такие вопросы и передадут предложение герра Чечкиса по инстанции.

Далее Чечкис предложил открыть на территории Германии тренировочные лагеря для еврейской молодежи, которая будет в них проходить необходимую подготовку перед иммиграцией в Палестину, и авансом сообщил Эйхману и Хагену важную информацию:

Всемирный панисламский конгресс, который собирается в Берлине, непосредственно связан с просоветскими арабскими лидерами. И что вас особенно заинтересует, — Чечкис прищелкнул языком, — так это мощный радиопередатчик, вещающий на Германию. Немецкие коммунисты установили его на грузовике, курсирующем во время трансляции вдоль границы Германии с Люксембургом.

Хаген и Эйхман переглянулись.

— Это в самом деле очень важная информация, герр Чечкис, — сказал Хаген.

— Поэтому, — продолжил Эйхман, — вам полагается за хорошую работу пятнадцать фунтов в месяц. Будете их получать от нашего человека в Палестине, а пока, — Эйхман достал деньги, — напишите, пожалуйста, расписку. Вот бумага и ручка.

— Спасибо, у меня есть и бумага, и ручка, — сказал Чечкис, пересчитав деньги.

Эйхман аккуратно сложил расписку и убрал в бумажник.

Они распрощались. Чечкис торопился вернуться в Палестину, а Хаген с Эйхманом — в гостиницу, где Эйхман по свежим следам записал подробности беседы с Чечкисом и составил отчет о поездке в Палестину, в котором, в частности, написал:

«Предложения Чечкиса об увеличении еврейской эмиграции из Германии в Палестину мы считаем неприемлемыми по следующим причинам: 1) Германия не заинтересована в переводе еврейских капиталов за границу. 2) Ежегодная эмиграция пятидесяти тысяч евреев будет способствовать созданию в Палестине еврейского государства, что противоречит нашим интересам. 3) Вывоз немецких товаров в Палестину приведет к сокращению притока валюты в Третий рейх и продлит срок действия соглашения с Еврейским агентством об эмиграции евреев, которое так горячо поддерживает Министерство экономики рейха и против которого мы боремся. 4) Тем не менее мы сочли разумным поощрить Чечкиса передавать нам информацию и с этой целью выдали ему пятнадцать фунтов. Расписка прилагается».

17

Майор Маккензи рассматривал фотоснимки, сделанные в хайфском порту, а лейтенант Брэдшоу молча сидел напротив него.

— Ваш Шекспир долго был в конторе Кляйнштока? — спросил майор.

— Никак нет, сэр. Минут пятнадцать, не больше. И вышел оттуда с этими двумя немцами.

— Куда он их повез?

— На Кармель, сэр. Показывал им Хайфу.

— А Кляйншток остался в конторе?

— Так точно, сэр.

— К нему кто-нибудь приходил?

— Никак нет, сэр.

— Что показала проверка его связей?

— Наружна сообщила, что Кляйншток несколько раз встречался вот с этим человеком, — Брэдшоу достал из папки фотографию.

Майор долго рассматривал снимок, хмурил брови и наконец посмотрел на Брэдшоу.

— Но тут же ни черта нельзя разобрать!

— Было темно, сэр. А вспышка… Сами понимаете.

— Хотя бы узнали, кто это?

— Так точно, сэр. Начальник отдела сбыта компании «Немецкое храмовое общество» Бенцион Чечкис.

— И что он сбывает?

— Апельсины, сэр.

— А заодно и военные тайны? Он числится у нас в картотеке?

— Никак нет, сэр.

— Проверьте его. Я хочу знать о нем все до мельчайших подробностей. С кем встречался Кляйншток после высылки гостей?

— Два раза — с немецким консулом. Один раз — с Дометом на явочной квартире и один раз — с Маркусом Зоммером из Еврейского агентства.

— Это еще кто такой?

— Специалист по санскриту, сэр.

— Кляйншток собирается зашифровывать свои донесения на санскрите?

— Не могу знать, сэр.

— Проверьте этого Зоммера немедленно.

— Слушаюсь, сэр.

— И вот еще что. Прощупайте хорошенько Домета. Даю вам три дня.

— Слушаюсь, сэр.

С Дометом Брэдшоу чуть не столкнулся в дверях почты.

— Бог мой, какая встреча! Господин Домет?

— Мистер Томпсон? — обрадовался Домет. — Какими судьбами?

— Работа вынуждает. Продолжаю мои исследования, в которых вы мне когда-то так помогли. Правда, сейчас все стало намного труднее из-за беспорядков. Как поживаете? Как ваши пьесы?

— На пьесы у меня давно нет времени. Я издаю газету.

— Я ее читал.

— Уже успели?

— Конечно. Может, посидим, как когда-то, в кафе?

— С удовольствием.

Мистер Томпсон мало изменился. Как и его привычки: к кофе опять заказал коньяк. Он расхваливал «Аль-Кармель», которая под стать самым крупным европейским газетам.

Домет был на седьмом небе. Его особенно обрадовало, что в отличие от капитана Перкинса мистер Томпсон не упомянул «Трумпельдора».

— Видно, что вы пользуетесь серьезными источниками, мистер Домет. Это особенно важно для тех, кто хочет разобраться в нынешнем положении.

— Мне очень лестно слышать ваше компетентное мнение, мистер Томпсон. Я стараюсь досконально анализировать события…

— У вас это хорошо получается. С большим интересом прочел вашу статью, где вы пишете: «Одной рукой Англия вместе с Францией борется против милитаризации Германии, а другой — тайком от Франции позволяет Германии восстанавливать ее военный флот». Появись такая статья в «Таймс», в парламенте поднялся бы шум. А как на нее отреагировали здесь?