Белое братство

Тот в свою очередь посмотрел на Чоэпэла, поскольку нуждался в помощи переводчика. Гид охотно взялся помогать.

– Он говорит, что не знает, откуда в его доме эта вещь, она досталась ему от родителей, – перевел Чоэпэл. – Он хранит ее, потому что там изображен священный символ – свастика.

Стрельников, который в это время стоял рядом и разглядывал бляху со стороны, взял ее из рук Мирослава для более пристального изучения.

– Это пряжка с ремня солдата вермахта, войска СС. Не ожидал увидеть здесь нечто подобное, – пояснил Погодин свое удивление гиду.

Чоэпэл улыбнулся.

– Вы не первый, кто удивляется подобным находкам в Тибете, да и такая вещь здесь далеко не единственная, – сказал он. – Даже в моей семье долгое время хранилась брошь в виде эдельвейса, пока ее не увидели туристы из Австрии. Они тоже очень удивились, прямо как вы, – он рассмеялся, глядя на Мирослава. – Они объяснили мне, что такие же значки носили солдаты горнострелковых частей немецкой армии. Тогда они выторговали у меня значок, и я его продал.

– Не понимаю, чему ты удивляешься. Будто первый раз слышишь о том, что Гитлер оправлял экспедиции в Тибет, – Стрельников протянул Мирославу пряжку.

– Не первый, конечно, но к таким находкам был не готов.

Лакпа все ждал, когда иностранцы наговорятся и перейдут к главному. И дождался.

– Сколько? – спросил наконец Погодин, указывая на пряжку.

Лицо тибетца расплылось в улыбке, обнажившей далеко не полный набор зубов, и стало похоже на печенное яблоко.

– Две тысячи юаней. – Передал он через Чоэпэла, которому было явно неловко озвучивать эту сумму.

– Ну ничего себе, это же стоимость нового «Айфона»! – возмутился Мирослав. Денег у него, конечно, было достаточно, но совесть, как говорится, тоже хорошая штука. – Не особо-то она мне и нужна, – добавил он, протягивая Лакпе бляху.

– Тысяча! – тут же передумал хозяин, сторонясь собственного имущества так, будто его возвращал прокаженный.

– Вот ведь жук, – усмехнулся Мирослав и полез за деньгами.

На завтрак ели цампу (что ж еще?), тестообразное месиво из обжаренной ячменной муки, разведенное чаем боча, – традиционное тибетское блюдо, которое из-за сытности, дешевизны и простоты приготовления по сей день остается самым ходовым местным кушаньем. Погодин цампу пока распробовал не вполне, а потому налегал больше на лепешки, сушеное мясо яка, твердый и мягкий сыры. Нима Ринпоче употреблял цампу с удовольствием, профессор тоже предпочел это блюдо, но поглощал его не выдавая каких-либо гастрономических переживаний. На трофей Мирослава, который лежал тут же, на столе, Анатолий Степанович смотрел без восторга. Оно и понятно, люди его поколения вряд ли способны обрадоваться эмблеме фашистской армии. Несмотря на то, что в годы второй мировой войны Роднянский был совсем еще крохой, ему наверняка до сих пор мерещилось, что от вермахтовской пряги несет порохом, кровью и человеческим ужасом.

Мирослав же поглядывал на зловещий артефакт задумчиво. Он выуживал из памяти сведения, которые в разное время узнавал о Гитлере. Не просто данные из учебников по истории, а те, что приходили к нему в процессе изучения оккультных тем. То, что Гитлер был заядлым мистиком, теперь, пожалуй, было известно каждому, кто иногда смотрит документалистику на федеральных каналах. Мирослав и сам порой натыкался на такие фильмы, повествующие об оккультной одержимости фюрера. Однако эти журналистские зарисовки, как правило, были лишь набросками к реальной картине, проходились по вершкам искаженного сознания самого кровожадного демона двадцатого века во плоти. При более глубоком изучении различных источников на этой картине один за другим проявлялись красочные мазки – глубокие, насыщенные, темных и багряных оттенков, замусоленные порой до грязи. Конечно, историки по сей день спорили, когда речь заходила о мистических идеях, которые владели фюрером и ложились в основу в его поступков, трактуя фактические зацепки на свой лад. Но оспорить то, что идеология Гитлера была насквозь пропитана мистицизмом, невозможно.

Еще в юности Мирослав прочитал книгу «Утро магов», которая считается самым скандальным и обсуждаемым исследованием оккультных изысканий Адольфа Гитлера. Впервые она была опубликована в 1960 году. Ее авторы журналисты Жак Бержье и Луи Повель с большим тщанием постарались проследить духовный путь идеолога фашизма. Они утверждали, что в 1920 году Гитлер познакомился с Дитрихом Эккартом, человеком на тридцать лет старше него, который являлся членом немецкого оккультного общества Туле, возникшего в 1918 году в Мюнхене. Его члены верили, что арийцы были высшей расой, якобы существовавшей в доисторическую эпоху на легендарном материке Атлантида. Связующие нити опутывают Туле с германским оккультным обществом «Врил», от него тянутся к «Ордену Золотой Зари», мастером которого в свое время был Алистер Кроули, далее – к розенкрейцерам.