Белолуние

– Я знаю всё. Выслушай меня, друг мой. Тогда и у тебя не останется никаких сомнений на сей счёт.

Фраза вышла до того старомодной, что Селена невольно улыбнулась, и Казлай продолжал:

– Согласно нашему плану, Вилма должна была выбраться на берег реки, где мы заранее спрятали лодку. Никто из нас не мог встретить её там, потому что к нам было приковано всё внимание. Десятки глаз следили за каждым шагом, десятки ушей вслушивались в те слова, что мы с Никласом и Гастоном говорили друг другу. Поэтому нам нужно было вести себя как можно более естественно, то есть скорбеть и напиваться. Точнее, делать вид, что скорбим и напиваемся. План был прост. Ночью, после поминок, мы с Гастоном должны были доставить Никласа и тебя на развилку дорог, к повороту на дорогу Трёх Мельниц. Вилма собиралась подняться вверх по течению, пробраться через лес и выйти нам навстречу. Она надеялась, что уже на следующий день вам удастся перейти через Аштарский перевал и попасть в Миравию.

– А что должны были делать вы?

– Нам предстояло вернуться домой, чтобы как можно дольше скрывать отсутствие Никласа.

– Как можно скрыть отсутствие придворного лекаря?

– Мы должны были рассказывать всем, что после похорон жены он занемог, и сидит дома разбитый сплином9. Вряд ли кому-то это показалось бы подозрительным. Как думаешь?

– Пожалуй, никому. Но ведь мы так и не попали в Миравию.

– Не попали. Безупречный план лопнул.

Не успела Селена спросить, что же произошло, как из-за углового стола раздался визгливый возглас:

– Никому, говорю тебе! Это всё богатым! Кто на перине…

Неприятный тенорок принадлежал субтильному человечку с огромной плешью на затылке, обрамлённой жидкими космами цвета свалявшейся шерсти. Его собеседницей и сотрапезницей оказалась дородная низенькая женщина, похожая на молочного поросёнка. Услышав крик своего спутника, она, похоже, смутилась и зашикала, но тот был неумолим:

– Только богатым, кому ж ещё?! Сама посуди: у Пролы трое братьев на ярмарке были, и что, спрашивается?!

Молочная бабёнка просительно сложила руки на груди и что-то напряжённо зашептала, озираясь по сторонам. Плешивый нисколько не озадачился.

– Нешто я неправду говорю?! – снова выкрикнул он, да так громко, что все посетители завертели головами. – Богатых эта зараза косит, им всем смерть придёт! А нам-то с тобой, Терадосия, бояться не след. Кто на одной краснопёрке жив, тому с чего помирать-то?!

Казлай с молчаливым презрением оглядел нарушителя спокойствия и сказал негромко, так, что никто, кроме Селены, не мог его услышать:

– В народе бытует поверье, что бедность защищает от степной лихорадки. Глупо и смешно. Бедность ни от чего не может защитить. Разве что от ожирения.

– Вы собирались рассказать, что стало с мамой, – напомнила Селена.

Казлай встрепенулся:

– Ты права, друг мой. До недавнего времени я знал лишь то, что знали все. Мы прибыли на развилку, но твоя мама так и не появилась. Мы ждали до самого рассвета, после прочесали лес и даже спустились на берег – её нигде не было. Пришлось возвращаться в город. На следующий день Гастон поднялся по реке, но и там не обнаружил никаких следов. Теперь скорбь Никласа была вполне искренней. Мы все понимали, что Вилма жива, но понятия не имели, где её искать. Шло время, а вестей всё не было. Твоя мама просто исчезла, и никто из нас не имел ни малейшего понятия, куда именно.

Казлай говорил, и говорил, и было в его тоне что-то неестественное. Что-то такое, что мешало Селене посмотреть ему прямо в глаза и заставляло следить за тем, как смуглые узловатые пальцы легонько постукивают по столешнице.

– Вы так её и не нашли?

– Нет. Спустя триста с лишним лун, она сама меня нашла.

– Но почему вас?! – воскликнула Селена и тотчас осеклась, сообразив, что сморозила глупость. – Простите, мэтр Казлай! Я вовсе не хотела вас обидеть, но почему она сразу не поехала к Никласу?

Казлай грустно улыбнулся:

– Вилма не знала, как вас найти, а я просто подвернулся по дороге. Только и всего.

Казлай замолчал, разглядывая собственные ногти. Разговор явно давался ему нелегко.

– Где она была? – прошептала Селена. – Почему вернулась только сейчас?

– Сначала всё шло по плану, – выпалил Казлай так скоро, будто эта фраза была заготовлена заранее. – Вилме удалось выбраться к реке, но, когда она вышла на берег, её ждал сюрприз.

Последнее слово он произнёс с нескрываемым отвращением.

– Сюрприз? – переспросила Селена. Почему-то ей сделалось не по себе.

Казлай легонько кивнул:

– Гвардейцы.

– Королева её разоблачила?!

– Если бы их послала королева, Вилмы давно не было бы в живых. Нет, отряд гвардейцев под предводительством Гекклиона Верды был отправлен другим лицом.

Должно быть, он ожидал, что Селена спросит о том, что это было за лицо, но она неожиданно заинтересовалась другим:

– Гекклион Верда? Разве у мидава может быть такое имя?

– Верда не был мидавом. Тот влиятельный господин, о котором я говорил, содержал небольшую гвардию, состоявшую только из людей.

Он помолчал и вдруг тихо добавил:

– За что и поплатился.