Белые зубы

В итоге за всех решила Алсана. Арчи и остальные отправляются на презентацию, хочется им этого или нет. А им не хотелось. Поэтому они заняли половину автобуса, пытаясь сесть по раздельности: Клара за Алсаной, Алсана за Арчи, Арчи за Самадом, Самад через проход от Нины. Айри сидела рядом с Арчи просто потому, что больше мест не было.

– Я хочу сказать… – начал Арчи, пытаясь завести разговор, чтобы пробить ледяное молчание, воцарившееся с тех пор, как они покинули Уиллзден. – Удивительно, как много теперь информации на билете. По сравнению с тем, сколько было раньше. Вот я и думаю, почему? Довольно занятно.

– Честно говоря, Арчибальд, – скривился Самад, – я не нахожу в этом ничего занятного. По-моему, это ужасно скучно.

– А-а… хорошо, – сказал Арчи. – Ну ладно.

Автобус резко повернул, так что казалось, один неосторожный вздох – и он перевернется.

– Э-э… но ведь непонятно, почему?..

– Джонс! Я не знаю, почему. У меня нет близких друзей среди водителей автобусов, и я не имею возможности вдаваться в тонкости решений, которые ежедневно принимаются в Управлении лондонского транспорта. Но если ты хочешь знать мое непрофессиональное мнение, тогда пожалуйста: я думаю, что это часть коварного правительственного заговора, цель которого – контролировать все перемещения какого-нибудь Арчибальда Джонса, чтобы знать, где именно находится Арчибальд Джонс в конкретный момент времени…

– Да хватит же! – сердито вмешалась Нина. – Сколько можно его терроризировать?

– Пардон, Нина, не знал, что я с тобой разговариваю.

– Он тебя всего лишь спросил, а ты уже на него набросился. Ты терроризируешь его пятьдесят лет подряд, неужели не надоело? Почему бы не оставить его в покое?

– Нина Беджум, если ты мне сегодня еще раз укажешь, как мне себя вести, я собственными руками вырву твой язык и повяжу его на шею вместо галстука.

– Самад, перестань, – вступился Арчи. Ему было неловко оттого, что он вызвал новую бурю. – Я ведь только хотел…

– Не смей угрожать моей племяннице! – завопила Алсана через весь автобус. – Нечего срывать на ней свою злость. Конечно, ты бы предпочел есть бобы или картошку… – «О-о! – печально подумал Арчи. – Бобы и картошка!» – чем поехать посмотреть на своего сына, который чего-то добился…

– Что-то не помню, чтобы его интересы приводили тебя в такой восторг, – вставила и свой пятак Клара. – Удобная у тебя память, Алси. Мигом забываешь, что говорила две минуты назад.

– И я это слышу от женщины, которая живет с Арчибальдом Джонсом! – фыркнул Самад. – Осмелюсь напомнить, что некоторые тепличные создания…

– Нет уж, Самад, – возмутилась Клара, – даже не пытайся мне ничего говорить. Ты же громче всех кричал, что не хочешь ехать! Но ведь ты никогда не можешь сделать так, как решил, носишься только со своим Панде… Арчи, по крайней мере… по крайней мере… – Клара замялась: она не привыкла защищать мужа и не могла подобрать слово, – Арчи принимает решение раз и навсегда. Он несгибаемый.

– Ну конечно! – ядовито заметила Алсана. – Такой же несгибаемый, как камень, такой же несгибаемый, как моя бабба. Конечно, несгибаемая – ее похоронили много лет назад…

– Заткнись! – сказала Айри.

Алсана на минуту замолчала. Потом шок прошел, и она наконец нашлась что сказать:

– Айри Джонс, не смей…

– Нет, я буду сметь! – оборвала раскрасневшаяся Айри. – Да, буду. Заткнись! Заткнись. Заткнись, Алсана. И вы все, тоже заткнитесь. Ясно? Просто заткнитесь. Может, вы не заметили, но в этом автобусе есть и другие люди, и, как это ни странно, не все в этом мире хотят слушать ваши склоки. Так что заткнитесь. Вот, смотрите. Тишина. О! – Она подняла руки вверх, как будто поднимая над головой созданную ею тишину. – Разве это не прекрасно? Разве вы не знали, как живут нормальные семьи? В тишине. Спросите у других. Они вам скажут. У них у всех есть семьи. И они знают, что нормальные семьи живут в тишине. А вот некоторые думают, что в тишине живут те, кого угнетают, подавляют и все такое. Но знаете, что я о них думаю?

Икбалы и Джонсы, застывшие, как и все остальные пассажиры автобуса (даже громкоголосые девчонки, едущие в Брикстон на новогоднюю дискотеку), ничего не ответили.

– Я думаю, что они счастливые сволочи. Счастливые, счастливые сволочи!

– Айри Джонс! – возмутилась Клара. – Прекрати ругаться!

Но Айри не прекратила.