Белый клык

He knew only how to fight, and fight with them he did, returning to them a hundred-fold the snaps and slashes they had given him in the days when Lip-lip was leader of the pack.	Он умел драться -- и дрался, воздавая сторицей за все укусы и притеснения, которые ему пришлось вынести в те дни, когда Лип-Лип был главарем стаи.
But Lip-lip was no longer leader-except when he fled away before his mates at the end of his rope, the sled bounding along behind.	Теперь Лип-Лип главенствовал над ней лишь тогда, когда бежал на конце длинной веревки впереди своих товарищей и подскакивающих по снегу саней.
In camp he kept close to Mit-sah or Grey Beaver or Kloo-kooch. He did not dare venture away from the gods, for now the fangs of all dogs were against him, and he tasted to the dregs the persecution that had been White Fang's.	На стоянках Лип-Лип держался поближе к Мит-Са, Серому Бобру и Клу-Куч, не решаясь отойти от богов, потому что теперь клыки всех собак были направлены против него и он испытал на себе всю горечь вражды, которая приходилась раньше на долю Белого Клыка.
With the overthrow of Lip-lip, White Fang could have become leader of the pack. But he was too morose and solitary for that.	После падения Лип-Липа Белый Клык мог бы сделаться вожаком стаи, но он был слишком угрюм и замкнут для этого.
He merely thrashed his team-mates. Otherwise he ignored them.	Товарищи по упряжке получали от него только одни укусы, в остальном он словно не замечал их.
They got out of his way when he came along; nor did the boldest of them ever dare to rob him of his meat.	При встречах с ним они сворачивали в сторону, и ни одна, даже самая смелая, собака не решалась отнять у Белого Клыка его долю мяса.
On the contrary, they devoured their own meat hurriedly, for fear that he would take it away from them.	Напротив, они старались как можно скорее проглотить свою долю, боясь, как бы он не отнял ее.
White Fang knew the law well: to oppress the weak and obey the strong.	Белый Клык хорошо усвоил закон: притесняй слабого и подчиняйся сильному.
He ate his share of meat as rapidly as he could. And then woe the dog that had not yet finished!	Он торопливо съедал брошенный хозяином кусок, и тогда -- горе той собаке, которая еще не кончила есть.
A snarl and a flash of fangs, and that dog would wail his indignation to the uncomforting stars while White Fang finished his portion for him.	Грозное рычание, оскаленные клыки -- и ей оставалось только изливать свое негодование равнодушным звездам, пока Белый Клык доканчивал ее долю.
Every little while, however, one dog or another would flame up in revolt and be promptly subdued. Thus White Fang was kept in training.	Время от времени то одна, то другая собака поднимала бунт против Белого Клыка, но он быстро усмирял их.
He was jealous of the isolation in which he kept himself in the midst of the pack, and he fought often to maintain it.	Он ревниво оберегал свое обособленное положение в стае и нередко брал его-с бою.
But such fights were of brief duration.	Но такие схватки бывали непродолжительны.
He was too quick for the others.	Собаки не могли тягаться с ним.
They were slashed open and bleeding before they knew what had happened, were whipped almost before they had begun to fight.	Он наносил раны противнику, не дав ему опомниться, и собака истекала кровью, еще не успев как следует начать драку.