Белый клык

This he did, and he quickly achieved for them a mighty contempt. They were soft and helpless, made much noise, and floundered around clumsily trying to accomplish by main strength what he accomplished by dexterity and cunning.	После нескольких стычек он проникся к ним глубочайшим презрением: они оказались неуклюжими, беспомощными и старались одолеть Белого Клыка одной силой, тогда как он брал сноровкой и хитростью.
They rushed bellowing at him.	Собаки кидались на него с лаем.
He sprang to the side.	Белый Клык прыгал в сторону.
They did not know what had become of him; and in that moment he struck them on the shoulder, rolling them off their feet and delivering his stroke at the throat.	Они теряли его из виду, и тогда он налетал на них сбоку, сбивал плечом с ног и вцеплялся им в горло.
Sometimes this stroke was successful, and a stricken dog rolled in the dirt, to be pounced upon and torn to pieces by the pack of Indian dogs that waited.	Часто укус этот бывал смертельным, и его противник бился в грязи под ногами индейских собак, которые только и ждали той минуты, когда можно будет броситься всей стаей и разорвать чужака на куски.
White Fang was wise.	Белый Клык был мудр.
He had long since learned that the gods were made angry when their dogs were killed.	Он уже давно знал, что боги гневаются, когда кто-нибудь убивает их собак.
The white men were no exception to this.	Белые боги не составляли исключения.
So he was content, when he had overthrown and slashed wide the throat of one of their dogs, to drop back and let the pack go in and do the cruel finishing work.	Поэтому, свалив противника с ног и прокусив ему горло, он отбегал в сторону и позволял стае доканчивать начатое им дело.
It was then that the white men rushed in, visiting their wrath heavily on the pack, while White Fang went free.	В это время белые люди подбегали и обрушивали свой гнев на стаю, а Белый Клык выходил сухим из воды.
He would stand off at a little distance and look on, while stones, clubs, axes, and all sorts of weapons fell upon his fellows.	Обычно он стоял в стороне и наблюдал, как его собратьев бьют камнями, палками, топорами и всем, что только попадалось людям под руку.
White Fang was very wise.	Белый Клык был мудр.
But his fellows grew wise in their own way; and in this White Fang grew wise with them.	Но его собратья тоже кое-чему научились: они поняли, что самая потеха начинается в ту минуту, когда пароход пристает к берегу.
They learned that it was when a steamer first tied to the bank that they had their fun.	Вот собаки сбежали с парохода, и две-три из них мгновенно оказались растерзанными.
After the first two or three strange dogs had been downed and destroyed, the white men hustled their own animals back on board and wrecked savage vengeance on the offenders.	Тогда люди загоняют остальных обратно и принимаются за жестокую расправу. Однажды белый человек, на глазах у которого разорвали его сеттера, выхватил револьвер.
One white man, having seen his dog, a setter, torn to pieces before his eyes, drew a revolver.	Он выстрелил шесть раз подряд, и шесть собак из стаи повалились замертво.
He fired rapidly, six times, and six of the pack lay dead or dying-another manifestation of power that sank deep into White Fang's consciousness.	Это было еще одно проявление могущества белых людей, надолго запомнившееся Белому Клыку.