Белый край

Праздник продолжался весь день до глубокой ночи, когда над городом нависла полная луна. Весь день звучала музыка, не прекращались пляски и прыжки через костры. Но сколько бы не упрашивали меня потанцевать молодые парни города, я отказывала всем и каждому. Кунникт же и не пытался пригласить меня.

— Красное яблоко! — закричал кто-то из толпы.

— Красное яблоко! Красное яблоко!!! — подхватили остальные.

Ярл ухмыльнулся, глядя на меня, и издевательски поднял глиняный бокал с брагой.

Кунникт медленно встал и прежде, чем я успела что-либо сказать, без особых усилий поднял меня на руки.

Люди вокруг аплодировали, пока он нес меня вверх по склону к нашему общему дому. Было настоящим чудом то, как быстро справились горожане с его постройкой. Все они все еще думали, что поступили правильно и сделали мне приятно. Все они думали, что так они возвращают свой долг за спасение детей.

Кунникт распахнул дверь и занес меня в темный, холодный дом. Аккуратно положив меня на кровать, он затем запер дверь на засов.

— Почему ты не раздеваешься? — спросил он наконец.

И это было первым, что я услышала от своего мужа.

— Папа сказал, что должна быть первая брачная ночь, — странным тоном произнес он, и я уловила в его голосе нотки того, о чем меня предупреждали раньше.

Он был странно, не так как все сложен, да и его безэмоциональное лицо казалось мне... Неправильным. Но лишь услышав его голос, я поняла, что он действительно отличается от других. В его глазах не было блеска, не было ни намека на интеллект, присущий людям его возраста. Кунникт был ребенком в теле взрослого, и для него самого все это было дикостью.

Сдерживаясь, чтобы не расплакаться, я яростно покачала головой, прикрывая руками свое тело, несмотря на то, что я все еще была одета. Я не хочу, чтобы он касался меня. Не хочу всего этого, не хочу!

— Почему ты плачешь? — непонимающе произнес он. — Тебя обидели?

Чувствуя, как по щекам бегут горячие слезы, я кивнула ему в ответ, содрогаясь всем телом от плача.

— Тебя мой папа обидел?

Я снова кивнула.

— Папа всех обижает.

Кунникт подошел к кровати и присел на край. Я инстинктивно отпрянула от него, отползая дальше, но он протянул руку и неловко погладил меня по голове.

— Я тебя не обижу, — сказал он. — И я не хочу слушать то, что сказал папа.

— Т-то есть?.. — сквозь слезы перепросила я его.

— Не надо первую ночь, если ты обидишься, — Кунникт сжал руку в кулак. — Я ему не дам тебя обижать, обещаю.

Я слабо улыбнулась ему, чувствуя, как начинаю задыхаться от слез. В каком мире я живу, если единственный человек, бескорыстно желающий защитить меня в этом городе... Такой вот? Почему только недоразвитый мужчина готов творить добро ради других, не требуя ничего взамен?

С этими мыслями я медленно легла на кровать, сжимая в руке сплетенный из моих волос оберег и содрогаясь от беззвучного плача. От холода и от страха я невольно сжалась всем телом, сворачиваясь в позу эмбриона, пока Кунникт, мой муж, разводил огонь в очаге.

— Только не плачь больше, хорошо?

Глава 10: Весна в сердцах

Утром я проснулась от стука в дверь. Кунникт уже не спал и открыл ее, впуская внутрь своего отца.

— Красное яблоко, сынок, красное яблоко, — Дургальф широко улыбнулся, потирая руки. — Все уже собрались снаружи, пора вывешивать простынь!

— Уйди, папа, — тихо ответил Кунникт, сжав кулаки.

— Так... — протянул, нахмурившись, ярл. — Почему она одета? Почему ты одет? Кунникт, я же тебе объяснял...

— Уйди! — проревел Кунникт и с силой ударил огромным кулаком по столешнице. — Ты ее обижал, она не хочет тебя видеть!

— Кунникт! — прошипел ярл, а затем положил руку ему на плечо, оглядываясь на улицу. — Сынок, что случилось? Что она тебе наговорила, а? Вы должны были провести эту ночь вместе, форр фан да!

Пока они разговаривали, повернувшись ко мне спиной, я тихо сползла с кровати, пытаясь выцепить взглядом хоть что-нибудь в комнате, за чем я могла бы спрятаться. Но, к сожалению, кроме очага, выложенного камнем, стола с двумя стульями и широкой кровати здесь ничего не было.

— Уйди, тебе же сказали! — не найдя лучшего варианта, воскликнула я. — Ничего не было!

— Ах, не было?! — вскипел Дургальф, краснея в лице. — Не было, значит?!

Старик сжал руки в кулаки с такой силой, что его пальцы и костяшки побелели, но Кунникт тут же встал между нами, загородив меня. Будь его отец помоложе хотя бы лет на десять, они еще могли потягаться в силе, однако сейчас было понятно, что в теле моего мужа куда больше мощи.

— Кунникт, прочь с дороги! — воскликнул ярл. — Прочь, девку надо воспитать!

— Уйди от Майи! — яростно взревел Кунникт.

Резким ударом под дых он заставил отца застонать и согнуться пополам. Старик не мог сейчас даже нормально вздохнуть, и этого ему хватило, чтобы понять серьезность своего сына и медленно отойти на пару шагов назад, к двери.

— Ты ее обижаешь! — продолжать кричать его сын. — Ты напугал ее!