Белый край

Вдруг темнота собралась в мужской силуэт. Незнакомец медленно приближался, и факелы озарили кровь, алыми потоками стекавшую по коже.

«Помогите!» — Я была уверена, что кричала, но услышала только скрежет ногтей о камень.

Скоро удалось понять, что на нем была не кровь, а алая накидка. Точно — длинная, с вертикальными прорезями для рук. Неясный силуэт вдруг показался обычным мужчиной, с большими черными глазами, аккуратной бородой и ореховыми волосами, зачесанными назад.

Калсан!

Он подошел и нахмурился, глядя на меня сверху вниз. Настоящий, теплый — так приятно было видеть кого-то осязаемого, я едва не бросилась ему на шею.

Чародей рассматривал меня с беспокойством, наверняка заметив отпечаток ужаса на лице. Еще бы, после всего этого кожа явно побелела, а глаза чуть-чуть не выкатывались из орбит. Плавным, но быстрым движением он достал из рукава платок и аккуратно вытер мои слезы. Я поворачивала голову вслед за его рукой, желая ощутить тепло.

— Испугалась? Прости, — виновато сказал маг, — мне нужно было поговорить с тобой наедине.

Он резко взглянул на что-то за моей спиной. Проклятье, вторая тень все-таки была, мне не показалось. Нет, нельзя об этом думать. Снова почувствовался холодок, и я почти вцепилась в браслет с бубенчиками, спрятанный под рукавом. Исанна должна была помочь и разогнать злых духов.

«Должна, должна, должна», — крутилось в голове, как заклинание.

Браслет приятно ласкал ладонь, как вдруг соскользнул и с тихим звоном ударился об пол. Как так? Он же был крепко завязан.

Калсан не смутился и быстро поднял украшение. Он взял его двумя руками и растянул, глядя на изношенную красную ткань и бронзовые бубенчики на ней.

— Исанна любит тебя, — сказал маг и улыбнулся.

Под глазами у него легли тени, и лицо стало зловещим. Я вспоминала, что стояла перед древним колдуном, который не старел, в отличие от остальных. Представилось, как он прижимал руки к своим щекам, тянул кожу, и та рвалась со склизким звуком. Текла кровь, а маг продолжал счищать ее ногтями, обнажая новую, молодую плоть.

Странно, но это не пугало. Наверное, потому, что я сама рисовала картинку, пусть и зловещую.

— Могу я оставить его себе? — Чародей кивнул на браслет. — Я пришлю тебе новый, еще лучше.

От удивления у меня открылся рот. Зачем ему этот потрепанный шнурок? Что-то было не так, и меня вновь затрясло от предчувствия беды. Это он заворожил меня, хотел поговорить — зачем, боги?

Колдун прищурился, и я отступила назад. Вдруг темнота за его спиной рассеялась, появились факелы и коридор. Свобода! Бросив невнятные извинения, я обогнула чародея и кинулась прочь. Скоро коридор повернул, и стали заметены двери торжественного зала, комната камеристок и черный прямоугольник перед ней — проход, ведущий на лестницу.

Тело размякло от волнения, было страшно, что за мной гонятся. Повсюду трещали факелы, а огонь источал неприятный жар. Тени на стенах будто ожили и гнались за мной.

Ловиз не было в комнате, и я помчалась к брату, принимаясь барабанить в дверь. Никто не открывал. Проклятье, снова ворожба? Оглядеться не хватала духу, руки двигались уже непроизвольно, и громкий стук отвлекал от бешенной пляски теней.

Как только дверь чуть приоткрылась, я толкнула ее и ворвалась в комнату, к мягкому свету. Здесь горели только свечи, пламя тихонько извивалось и совсем не трещало. Передо мной оказалось окно, наполовину закрытое темно-зеленой шторой. За ним словно открывался проход в другой мир: ночное небо, холодное — я ощущала его свежесть, а звезды выглядели гладкими. Подумалось, что если коснуться их, то на коже останется блестящая роса.

— Маленькая леди, что случилось? — раздалось за спиной.

Это был голос Тон-Тона. Боги, я же только что ворвалась в мужскую спальню и застыла посередине, как умалишенная. Стыд прокатился по телу горячей волной, когда слуга встал неподалеку и уперся руками в бока. Он выглядел таким худым, что напоминал стебель с листьями вместо конечностей.

— Брат еще не пришел? — спросила я, озираясь.

В маленькой комнате лорду негде было спрятаться, сюда поместилась только кровать без балдахина, матрас для Тон-Тона, а дорожные сумки валялись прямо на полу.

— Нет, не пришел. Что с вами? — резко спросил слуга.

Привычная беззаботность исчезла, и он хмурился, требуя ответа. Я не решилась говорить о тенях и Калсане, который стащил браслет, поэтому залепетала:

— В коридоре было темно, стало страшно.

Тон-Тон засмеялся, помогая успокоиться и забыть о кошмарах.

— А мне подумалось, что вы от женихов убегали, — весело сказал он и наклонился к одной из сумок.

— Каких еще женихов?

Я присела на край кровати и взяла яблоко, протянутое слугой.

— Таких, с которыми вы по коридору гуляли. — Он подмигнул и сел рядом.

— Гуляла? Ты, случаем, не родственник Ласвена? Он тоже прогуляться любит.

— Ласвен? — Тон-Тон откусил от своего яблока и задумчиво пожевал. — А, это тот рыжий мальчишка, который у нашего булочника всех дочек перепортил?