Белый Сокол

Но расслабляться было некогда, ведь впереди ждал бой за первое место. Его противником была средних лет женщина, чье когда-то красивое лицо обезобразил огромный рваный шрам, рассекший нос и верхнюю губу. Рю в очередной раз удивился тому, что на Континенте женщин допускали к военному делу. Он читал, что это был непростой путь, ради которого женщине нужно было от многого отказаться, но в Гирине о таком и помыслить было невозможно. Клод объяснил Рю, что десять заветов учат, что все люди равны перед богом независимо от пола, и потому никто не вправе отказать им в выборе какого-то пути, хотя в реальности все и не совсем так радужно. Ученый даже дал Рю почитать Книгу десяти заветов – главный труд Церкви, но юноша так и не смог понять, почему эти простые заповеди привлекают так много последователей.

От размышлений юношу отвлек призыв герольда начинать поединок. Рю принял защитную стойку, наблюдая за движением противницы, которая в прошлых боях показала себя очень гибким бойцом, способным подстраиваться под стиль оппонента. Воительница сделала несколько быстрых выпадов, прощупывая его оборону, попыталась подловить его обманным маневром, но Рю был к этому готов. Он сделал вид, что поддался, нарочито открывая бок для вражеского удара, но в последний момент, резко пригнувшись, прошел под мечом соперницы и попытался нанести ей удар. Но не тут-то было, женщина сумела среагировать на маневр Рю и парировала его удар с такой силой, что чуть не выбила из рук меч. Юноша тут же отошел, убедившись, что их разделяет достаточное расстояние, но такая близость провала больно кольнула его самолюбие.

Противники сходились и расходились еще несколько раз, и каждый раз кому-то из них почти удавалось нанести победоносный удар, но соперник в последний момент парировал или уворачивался от удара. В пылу сражения Рю почти не слышал внешних шумов, но был уверен, что зрители в восторге от происходящего. Мало того что в финал вышли два совершенно необычных бойца, они еще и сражались на равных, ничуть не уступая друг другу.

Бой шел уже довольно долго, когда Рю заметил, что соперница не позволяет ему обходить себя слева. Она действовала крайне профессионально, и менее опытный боец легко мог не заметить этого, да и Рю потребовалось немало времени, чтобы увидеть закономерность в ее действиях. До юноши начало доходить, что рана на лице женщины, возможно, была далеко не единственной и последствия травм до сих пор ограничивают ее движения. Он невольно восхитился этой воительницей, настолько искусной в своем мастерстве, чтобы дойти до финала турнира лучших бойцов даже в таком состоянии. Но не воспользоваться этой слабостью юноша не мог, и он начал планомерно прорывать оборону соперницы, стремясь обойти ее слева. В конце концов ему это удалось, и, как Рю и ожидал, этот маневр позволил ему нанести решающий удар, который противница просто не смогла отразить.

Поднимая руки в знак признания поражения, женщина смерила Рю оценивающим взглядом и вдруг спросила:

– Ты заметил, да? – У нее был приятный бархатистый голос, чуть искаженный из-за поврежденной губы.

Рю кивнул.

– Никто из них не заметил, а ты смог, – усмехнулась воительница. – Не растеряй этот дар.

И с этими словами она поклонилась графской ложе и широким шагом направилась к выходу с ристалища. Рю хотел ответить на ее похвалу признанием ее таланта, но пока юноша собрался с мыслями, женщина уже была далеко, и момент был упущен. Но на то, чтобы переживать по этому поводу, у Рю не оказалось времени, ведь к нему внезапно обратился граф:

– Мои поздравления, Рю Омано! Это был достойный бой, и ты показал себя настоящим мастером меча. Сегодня ты прославил свою страну!

Рю пришлось приложить усилия, чтобы не усмехнуться, ведь с точки зрения традиций Гирина и клана Омано, Рю только что покрыл позором свое имя и имена всех своих потомков на десять поколений вперед. Вместо этого он учтиво поклонился, стараясь действовать так, как его учил Клод. Он подумал, что нужно будет обязательно написать ученому и поблагодарить его за уроки этикета.

– Твое имя отныне будет вписано в историю турнира в Форле. Ура!

– Ура-а-а! – подхватила толпа.

Граф помахал своим подданным и вернулся на свое место, переключив внимание на сына, который что-то ему восторженно рассказывал. А Рю так и остался стоять посреди ристалища, не понимая, что происходит. Он настолько ярко представил себе, как граф зовет его отужинать в своей компании или назначает начальником своей личной гвардии, что был совершенно уверен, что так оно и будет. Но сюзерен явно не собирался делать ничего подобного и вообще уже забыл о Рю. Для него юноша был лишь еще одним умелым простолюдином, которому повезло победить в глупом развлечении для народа, не более, и уж точно не кандидатом в руководители личной гвардии.