Берберские пираты. История жестоких повелителей Средиземного моря XV-XIX вв.

С самого начала удача была не на стороне христиан. Корабли пять раз пытались выйти в море, и каждый раз встречный ветер загонял их обратно. Наконец 10 февраля 1560 г. они уже были далеко от дома, двигаясь в сторону африканского побережья. Там их ждали новые проблемы. Христиане не сумели избежать катастрофических последствий долгого плавания на переполненных кораблях: лихорадка, цинга и дизентерия пожинали ужасные плоды, унося жизни членов корабельных команд. В итоге в море были сброшены 2000 мертвых тел. Осаждать Триполи с помощью армии, состоявшей из совершенно больных солдат, было невозможно, и, увидев цель своего похода, адмиралы отдали приказ возвращаться к Джербе.

Благодаря внезапности нападения христиане быстро овладели этим прекрасным островом. Арабскому шейху, подданные которого возделывали земли Джербы, было все равно, кому платить дань – испанцам или пиратам. Благодаря этому Мединасели и его солдаты сумели спокойно приступить к работе по строительству крепости, достаточно хорошо укрепленной даже для того, чтобы противостоять таким талантливым осаждающим, как турки. Через два месяца сооружение хорошо укрепленного замка, снабженного всеми необходимыми земляными укреплениями, было завершено, и адмирал стал готовиться к отправке домой той части войска, которая не требовалась для его защиты.

К несчастью, Мединасели ждал слишком долго. Он хотел посмотреть, как будут выглядеть укрепления по окончании строительства, и надеялся, что турки продолжат придерживаться своей традиционной практики – они не выходили в море до наступления мая. Он уже готовился к отбытию, когда стало известно, что в районе Гоцо видели турецкий флот. Тотчас же воцарилась всеобщая паника. Доблестные господа позабыли о своей отваге, хладнокровии, о том, насколько многочисленным войском и флотом они располагают. Их разум занимала всего лишь одна мысль: турки надвигаются! Джованни Дориа спешно поднялся на борт своего корабля и приказал генуэзцам сделать то же самое. Мединасели с большей методичностью и даже чем-то похожим на выдержку лично руководил посадкой своих людей на корабли. Однако, прежде чем они успели выйти из пролива, из которого столь умело смог улизнуть Драгут, на них напали сам выдающийся пират, Улуч Али и Пияле-паша.

Воцарилось всеобщее замешательство, затрудняющее описание происходивших тогда событий. Пришедшие в отчаяние из-за погодных условий в северной части острова христиане, охваченные паникой, вытащили корабли на берег и побросали их, не позаботившись даже о том, чтобы поджечь. Дно на мелководье быстро затянуло галеоны, обладающие большой осадкой.

Турки двигались дальше. Они внезапно стали владельцами 56 галер и галеонов. Увидев их кривые сабли, свое поражение признали 18 000 христиан. В тот приснопамятный день, 11 мая 1560 г., пляж представлял собой беспорядочное смешение посаженных на мель кораблей, беспомощных пленников, турок, грабивших людей и галеры, и ужасной кучи изрубленных тел. Флота и войска, столь торжественно выплывших из Мессины всего за три месяца до этого, больше не существовало. Для христиан это был dies nefas[22].

Мединасели и юный Дориа ночью сумели скрыться. Однако, когда старый генуэзский адмирал услышал ужасные новости о потере столь любимого им флота и поражении своего племянника, которого он обожал еще сильнее, слезы затуманили его взор. «Отведите меня в церковь», – велел он и вскоре принял свое последнее причастие. Как был долго он ни жил, какими бы ни были превратности, связанные с его карьерой, он с удовольствием стер бы это последнее в его жизни и самое печальное из произошедших в ней событий. И 25 ноября 1560 г. Андреа Дориа испустил дух. Он был выдающимся мореплавателем, но еще больше он любил свою страну, и, хотя в любви этой он нередко проявлял себя как настоящий тиран, он все равно оставался выдающимся патриотом Генуи.

Глава 13 Мальтийские рыцари, 1565 г.

Когда султан Сулейман размышлял о великодушии, которое он проявил по отношению к родосским рыцарям, отпустив их с миром в 1522 г., его чувства были подобны тем, что испытывал Дориа, вспоминая о неосмотрительном освобождении Драгута в 1543 г. И бесспорно, монаршее милосердие было плохо вознаграждено. Рыцари своеобразно выразили благодарность тому, кто пощадил их жизни. Конечно, они посвятили себя ему, но посвятили себя его уничтожению. В 1530 г. рыцари, которым Карл V передал Мальту с ее блестящими белыми скалами, очень быстро превратились во вредителей, таких злобных и всепроникающих, что даже на Родосе такого не бывало. У них имелось всего лишь семь галер, но это были королевские корабли, великолепно вооруженные и оснащенные, и каждое это судно стоило двух или трех турецких кораблей.