Берег отчаянья

Рядом с его дверью раскачивалась вывеска с изображением оскалившегося гвоздями ботинка с оторвавшейся подметкой. А еще, как и сказал мельник, над крышей дома сапожника возвышалась башенка с куполообразным верхом. Определенно, башенка не служила декоративным украшением – все трое сошлись во мнении, что она только портит внешний вид дома. На пристройку для разведения птиц она тоже не была похожа: в башенке не было ни одного окошка.

Так и не решив, в чем же заключалось назначение башенки, друзья постучали в дверь.

Им открыла женщина в длинном платье салатового цвета, плотно облегающем ее близкую к идеальной фигуру. Ей было лет сорок, но выглядела она очень молодо. И в ее черных волосах, заплетенных в косу, уложенную кольцами на затылке, не проглядывали седые паутинки.

Узнав, что ветроходы ищут сапожника, женщина пригласила их войти в дом.

Проводив гостей полутемным коридором в просторную комнату с двумя большими окнами, прикрытыми легкими, полупрозрачными шторами, колышущимися на залетающем в приоткрытые створки ветерке, она сказала, что муж скоро придет, и оставила гостей одних.

Стоя в центре комнаты, все трое с интересом оглядывались по сторонам.

И, надо сказать, тут было на что посмотреть!

Комната меньше всего походила на мастерскую сапожника.

Стену, что слева от окон, занимали высокие, под потолок, стеллажи, заставленные книгами в добротных кожаных переплетах. Судя по качеству переплетов и шрифтам на корешках, можно было предположить, что некоторые из книг были напечатаны в Эпоху Третьего, а то и Второго Взлета. На стене, что напротив, висели астрономические таблицы и карты. А также портреты ученых мужей, среди которых Энгель-Рок сразу узнал Инсбура Чертшира и Гектора Флемика. Но самыми удивительными оказались вещицы, аккуратно расставленные на открытых полках, занимающих стену, что напротив окон. Там были: большая серебристая сфера со множеством движков, перемещающихся по ее поверхности; три плоских золотистых кольца со множеством рисок, вложенных одно в другое, с небольшим шаром в центре, от которого к кольцам тянулись разноцветные нити; три блестящие металлические трубки, судя по всему раздвижные, закрепленные на общей вертикальной подставке; золотистый треугольник со множеством цифр и значков по всему периметру и подвижной стрелкой, закрепленной в верхнем углу; несколько причудливо изогнутых металлических спиц, толщиной в палец, переплетенных друг с другом, как будто это была головоломка; квадратная рама с отметками по краям и с десятком тонких перекладин, на которые были нанизаны желтые и красные бусины; два невысоких бруска с перекладиной между ними, на которую были насажены круглые, выпуклые стекляшки. С первого взгляда на эти в высшей степени необычные предметы даже неискушенному ветроходу вроде Джерри становилось ясно, что это не декоративные украшения и не работы художника-геометриста, а научные приборы.

Поскольку хозяина все еще не было, гости разбрелись по комнате.

Энгель-Рока заинтересовали книжные стеллажи. А Джерри с Финном направились к полкам, чтобы поближе рассмотреть удивительные инструменты.

Подборка литературы, представленная на стеллажах, выглядела крайне необычно для домашней библиотеки сапожника. Энгель-Року не удалось обнаружить книг по кожевенному делу или хотя бы по разведению крупного рогатого скота. Зато во множестве имелись книги по небесной механике, макрофизике и мирознанию. Встречались книги по теории и практике ветроходства. Энгель-Року попался на глаза фундаментальный труд Гектора Флемика «Единая теория сомбры и времени», основополагающая работа Чеслава Гуса «Общая теория гравитационных полей и волн», двухтомное издание «Феноменального мирознания» Андрея Рудного. На отдельной полке стояли книги по истории. Рядом с ними – фольклор и мифология. В конце концов, Энгель-Рок ничуть не удивился, когда у него в руках оказался сборник стихов Таркуса «Ограниченность дали» со множеством закладок между страниц. Человек, собравший и пользовавшийся этой библиотекой, несомненно, отличался широтой интересов, строгим научным подходом и основательностью в изучении того, что его интересовало.

Друзья столь увлеченно разглядывали книги и инструменты, что не заметили, как в комнату вошел хозяин. Они обратили на него внимание только после того, как тот негромко кашлянул.

Перед ними стоял невысокий мужчина лет сорока пяти. На нем был светлый сюртук с двумя рядами пуговиц и круглыми декоративными заплатами на локтях, прямые брюки и мягкие кожаные туфли без шнурков. Прямые темные волосы, густо испещренные сединой, падали на лоб так, что скрывали брови. Взгляд миндалевидных глаз с узким разрезом был холоден и колюч. Хозяин смотрел на гостей весьма недружелюбно. Будто подозревал, что они проникли в дом с тем, чтобы ограбить его.

– Что вам угодно? – сухо произнес он.

– Нам нужен сапожник, – сказал Финн МакЛир.

– Я сапожник, – ответил хозяин.

– Меня зовут Энгель…

– Меня не интересуют ваши имена.

Слова сапожника прозвучали странно. Если не сказать более того – грубо. Но это был его дом, и правила здесь устанавливал он.