Берег Живых. Выбор богов. Книга вторая

– «Не торопи моё погребение раньше срока, милая Анирет. Спасибо, что помнишь меня живым», – глухо повторила царевна. – Так он сказал мне в видении. Дядя… Это возможно? – она подалась вперёд, глядя на Хатепера с отчаянной надеждой. – Каким-то чудом он всё-таки мог выжить? И если так – то где искать его?.. Он может быть в плену, и мы нужны ему.

Сердце Хатепера сжалось. Больше всего он хотел бы принести Анирет добрую весть, что она всё почувствовала правильно, что её видение означало именно то, что она увидела, – её брат жив. Но здесь он наталкивался на заслон ограничений, наложенных Секенэфом.

«…пока я не прикажу иного, весть не должна покинуть эти стены…»

И он постарался облечь в слова ту часть правды, которую мог поведать:

– Твой отец… провёл ритуал, используя нить Проклятия Ваэссира, соединявшую дух Хэфера с единственным из его убийц, кто выжил. Это разрушило разум Паваха. Но каким-то образом именно это помогло душе Хэфера обрести мир.

– Пойми, я не могу не думать… То, что все мы почувствовали тогда. Что если именно в тот миг мы потеряли Хэфера окончательно? А до этого… – Анирет сделала над собой усилие и закончила едва слышно: – А до этого мы ещё могли успеть…

– Ох, звёздочка… – Хатепер взял её за руку, но успокаивающих слов у него не нашлось. – Владыка приказал пока держать все детали расследования в тайне. Я не могу нарушить его приказ, Анирет. Ты же понимаешь.

Взгляд царевны выдавал скрытую боль. Но обвинять Анирет не стала и не высказала свою обиду – только высвободила руку.

– Я бы хотела увидеть Паваха. Это ведь не запрещено?

– Боюсь, это ничего не даст тебе, – покачал головой дипломат. – Он не услышит тебя, не узнает.

– Когда мы виделись в последний раз… он пытался о чём-то предупредить меня. Ему не хватило духу договорить. Может быть, хватит теперь, когда нечего терять?

– Ты не совсем понимаешь. Его тело ещё живо, но сам он… ушёл уже очень далеко. Я не запрещаю тебе, просто предупреждаю.

Хатепер отогнал от себя воспоминания о страшном ритуале, когда даже его сил едва хватило на то, чтобы остановить Владыку. И ведь он так и не видел Паваха с тех пор… и не уверен был, что хочет увидеть.

– Ты говорила и о другом видении – в котором видела ту себя, какой должна стать.

– Да… Там был и Нэбмераи, но в какой-то миг его облик изменился, и это было… странно, почти пугающе.

Анирет коротко пересказала свой сон, который явно принёс с собой сильные, но смешанные чувства, и был полон символов, не все из которых Хатепер мог расшифровать. Чувство, что он упускает нечто важное, вернулось к нему. В последнее время оно стало уже навязчивым, отступив только на декаду празднеств.

– Как ты понимаешь, о Павахе я не мечтала. Никогда не думала о нём в таком ключе, даже прежде…

Тень мысли, которую он не сумел поймать, чтобы придать ей форму, пронеслась в разуме Хатепера.

– Я поговорю с ним, – решительно заявила Анирет. – И, возможно, он всё-таки услышит меня…

– Как тебе угодно.

Гнетущая тишина сковала их, но так хотелось закончить этот разговор на радостном моменте! Как будто это могло стать добрым предзнаменованием перед новым этапом пути – завтра Анирет покинет столицу, и кто знает, скоро ли получится свидеться.

– Позволь отметить ещё раз: вы прекрасно справились со всем – ты и Ренэф, – проговорил Хатепер. – Я горжусь вами. Теперь-то я вижу, как много уже можно вам доверить. Спасибо за помощь! Сам бы я не осилил такую бездну дел, особенно в отсутствие царской четы.

– Ну конечно! Не осилил бы, – рассмеялась Анирет, глядя на него уже почти по-прежнему. – Как-то ведь ты справлялся, пока мы не выросли.

– А теперь годы берут своё, да и гораздо легче, когда есть, кому подхватить! – возразил Хатепер. – Замечательно у вас получается вместе… И видеть это отрадно для сердца.

– И мне отрадно… хоть и странно, – призналась царевна, подливая им обоим ещё вина. – Ты же знаешь, как Ренэф относился ко мне… и тут вдруг… – она развела руками.

– Ценность многих вещей приходит к нам не сразу. А твой брат быстро учится видеть суть вещей, – Хатепер задумчиво посмотрел в свою чашу. – Не хотел бы осуждать царицу, но, возможно, причина ваших раздоров была не только в вас самих. И, побывав вдали от привычного, Ренэф просто научился смотреть на тебя своими глазами, не чужими. Да и не только на тебя… на себя тоже.

– Что произошло с ним в Лебайе? Мои знания обрывочны, – Анирет посмотрела Хатеперу в глаза, и надежда окончить разговор на чём-то хорошем истаяла, как предрассветная дымка. – Ренэф упомянул, что отец отправил его в Нэбу. Откровенностью мой брат никогда не отличался, а я не могу не беспокоиться.