Берега и волны

В упомянутый ранее день второй помощник, известный всем как «Блатной», разбитной и пьяненький, хотел через пса перешагнуть, с пирожком в руке у камбуза вытанцовывая. Позабыл, видимо, что на чужую территорию без спроса нельзя — куснул его «домашний наш», легонько, для порядку, по службе у тёплого места, чтобы остановился, а тот испугался и в крик пошёл. Кот и пёс бросились в разные стороны, экипаж — на палубу, начались разборки.

Вы думаете, что только в России бывает дурдом? В Японии тоже бывает.

По случаю укуса собаки полицейский вызвал скорую. Скорая приехала сразу, будто за углом ждала случая. Главный док, в белом халате и в белом наморднике на пол-лица, очч-чень строгий, сказал полицейскому одно только слово, сел в машину и уехал. Полицейский потребовал капитана и долго ему говорил что-то, показывая на собаку и укушенного помощника. Помощник, задрав до колена брюки, сравнивал цвет и опухлость своих ног. На ноги смотрели все, включая кота и собаку. Но, если быть честным, ничего особенного не обнаружили, хотя кот — даже понюхал. Полицейский закончил речь, повернулся и ушёл. Кот и собака ушли тоже. Капитан почесал голову и сказал: «Мда-а…». Мы ждали продолжения.

— Что делать-то? — спросил укушенный.

— Что-что? А сам ты, как думаешь? — парировал капитан. — Раскричался тут, как баба в деревне.

Подошли ещё трое с соседнего судна. Начался диспут. Опыт демократии и перестройки рвался из рук выступавших, как газета «нарасхват»: кто первый?! Председателем выступал боцман — он до перестройки на флоте мичманом служил, и авторитет свой резюмировал чётко:

— Значит, так! Мне всё ясно. Надо делать сорок уколов от бешенства или доказать, что собака здорова. Чтобы доказать это, надо отвести собаку к ветеринару — он даст справку. Без справки судно в море не выпустят — это уж точно. Это всегда так делается… Вот у нас был один случай… И капитан подтвердит вам, потому как капитан на борту — бог!

В воздухе повисла длинная пауза. Что скажет капитан, когда так поднят его авторитет?

Капитан сказал:

— Да-а. Придётся.

Все разошлись, кроме укушенного — потому что «сам дурень», повара — потому что «сочувствующий», Моти Главного в пилотке — потому что «куда без него». Собака с кошкой, которые выглядели виноватыми и хитрыми, сидели, как на скамье подсудимых.

— А куда надо вести пса? — спросил укушенный и поглупевший помощник, опуская штанину. Как тут не поверить, что любая хвороба, прежде всего, на мозги действует.

Мотя Главный сказал важно:

— Тут недалеко зоопарк есть. Наверное, туда.

— В зоопарке ветеринар точно есть. А как вести? На поводке? — Блатной всё ещё держал поднятую штанину.

— На поводке пёс не пойдёт — вольнодумец он, чистых кровей Вольтер. У них — у собак — своя гордость.

— А как тогда? — Блатной был озабочен.

— А я могу пирожок дать или что от обеда осталось, — предложил Сашка.

— За пирожками и сам боцман поскакал бы, только мы ему ничего не скажем, — завершил диспут Главный и поправил пилотку двумя указательными пальцами, одновременным касанием со лба и затылка, — отточенный штрих лихого подводника.

Все трое улыбнулись, как заговорщики. И пёс вместе с ними.

Двух пирожков хватило до второго причала, потом пёс повернул назад, к родному трапу. Вторую попытку начали с тарелки макарон по-флотски… Третью — с сосисок… За сосисками увязался ещё один пес, кличка — «блонда», с соседнего траулера. На следующий день, когда были учтены все факторы, включая, запас корма, конкуренты (хвостатые и пернатые), уличные звуки (сигналы машин, звон трамвая, мальчишки и любопытные взрослые) — компания дошла до ворот зоопарка, но тут начался цирк: пёс сел посреди улицы и остановил движение. Последнюю сосиску, брошенную к его морде, подхватила и унесла прочь огромная чайка. Укушенный готов был расплакаться от досады. Подъехала полицейская машина. Пёс огляделся по сторонам, вскочил на ноги, и быстро побежал к причалу, от протокола подальше. Народ, любопытный к чужому горю, объяснялся дружелюбно, включаясь в представление. Пострадавшего посадили в полицейскую машину и увезли в неизвестном направлении.

Сашка, увидевший «кусачего» у трапа, но без пострадавшего, поднял тревогу. Капитан позвонил агенту. Экипаж собрался на митинг с картинками. Кот отодвинулся от виновника инцидента и умывал морду. «К гостям умывается», — заметил кто-то. «А вон и гости к нам». Точно: подкатили две машины — агент и полиция. Вывели пострадавшего. Он был обескуражен. Агент улыбался узкими глазами, будто выпивший, и сказал, показывая весёлые зубки:

— Капитана, капитана! Собака ваш — палуба ваш. Собака не ваш — укол ему дашь, спать умирашь. Что выбирашь? — улыбка не сходила с лица агента.

Капитан оглянулся на экипаж и сказал устало:

— Наша собака. Пусть будет наш.

— Пусть будет наш, — подтвердил агент и повернулся уходить.

— А что с ним делать? — капитан показал на пострадавшего помощника.

— Пустяка дело, — рассмеялся агент. — Заживёт как собака без укола однако.

— Казакуй, хлопчик! — нашёл момент вставить слово боцман, восстанавливая авторитет.