Бесчувственные. Игры разума (СИ)

Коннор жадно впивался в меня с поцелуями, нависая и заставляя отползать на локтях выше, ближе к дивану. Мне так нравилось блуждать руками по его шее, по плечам, нравилось даже чувствовать запах запыленной одежды. В груди трепетали тропические птички, с которыми никогда не сравнятся бабочки внизу живота. Эти птички были вызваны не похабным желанием совокупиться, но желанием навсегда стать теми, чьи мысли одни на двоих, чье тепло одно на двоих. Я блуждала расфокусированным взором по затемненному потолку, глотала воздух ртом, пока Коннор истязал кожу на шее влажными губами. Руки прижимали его к себе со всей силы, точно боялись, что любая секунда – и андроид исчезнет, оставив мне только возможность снова блуждать по подушке в поисках его тепла. А он был очень теплым… все так же продолжал увеличивать температуру бионической оболочки то ли в стремлении скрыть меня от блуждающего по полу сквозняка, то ли в стремлении заставить меня сгорать от желания. Последнее было лишним. Огонь и так растекался по артериям, неся за собой кислород и гормональный взрыв.

Звук бегущей вниз собачки на молнии заставлял задыхаться. Тело освобождалось от одежды так легко и просто, словно бы не было всех этих последних дней извечных метаний между огнем и льдом. Недавно я чувствовала себя стыдно, унизительно после того, как Коннор оставил меня на похолодевшей постели. Сейчас же я поддаюсь вперед, заставляя застежку в руках детектива бежать быстрее. Никогда больше не будет неловкости и дилемм, никогда больше не будет страха быть раскрытой кем-то. Я принадлежу этому созданию полностью, до последней капли души, до последней капли крови. Когда-то женское тело с готовностью подчинялось настойчивой машине, и сам Коннор требовал этого при каждом соприкосновении. Здесь у камина никто не требовал власти и не требовал подчинения. Мы просто наслаждались друг другом, прижимаясь все плотнее и нарушая треск камина звуками нетерпеливых поцелуев.

Застежка окончательно сползла вниз, обнажая меня от шеи до пояса. Отстранившись, Коннор поднялся на колени и порывисто принялся стаскивать пыльный синий комбинезон, оставляя меня лишь в нижнем белье. Я сгорала под его взглядом прикрытых от любопытства глаз, буквально плавилась от смеси жара камина и тепла андроида. Тени от языков пламени, точно танцующие бесы, плясали по стенам, по потолку, по моему содрогающемуся от предвкушения скорой близости телу. Андроид возвышался надо мной, отчего его облик освещался светом из-за спины. Он был так похож на того, кто точно так же освещался за красной запрещающей стеной… такой же манящий, уверенный в своих разведенных в стороны плечах, такой же загадочный.

Привстав, я, не отрывая затуманенного взора с темных глаз девианта, принялась стаскивать с него испачканный в пыли пиджак. Вскоре одежда начала лететь вниз, как осенние листья в легкий ветер: жакет, рубашка, черное женское белье. Стоя на коленях, мы прижимались друг к другу все сильнее, и это было не просто прекрасно. Это было совершенно! Я блуждала пальцами по темным жестким волосам Коннора, восхищалась тому, как резко отличается взбешенный ритм человеческого сердца от спокойных ударов имитированного органа. Даже здесь Коннор был иным: еще более жадным, настойчивым на поцелуи. Время от времени, андроид заставлял меня запрокидывать голову, оголяя участки шеи для соприкосновения с его языком. Женские пальцы требовательно сжимали мужские плечи и спину, время от времени я, задыхаясь от нарастающего пожара в теле, забывалась и стискивала бионическую оболочку слишком сильно, соприкасаясь подушечками пальцев с холодным белым пластиком. В такие моменты мне становилось тревожно, ведь по сути я повреждала оболочку Коннора, но андроид вместо того, чтобы остановить мои руки, прижимал меня к себе все сильнее, хмурясь от выскакивающих оповещений. Через некоторое время я и вовсе перестала себя сдерживать, утопая во влажных поцелуях на груди и срывающихся стонах с собственных губ. Треск камина остался где-то позади, как и недавно возвышающиеся между человеком и машиной стены.

Тело просило, нет, требовало поторопить ласки! Едва женские пальцы коснулись железной бляшки, как андроид прекратил поцелуи и нахмурено посмотрел мне в глаза чуть затуманенным взором. Сомневался он или нет – я не знала, но все же ждала хоть какого-либо намека на разрешение дальнейших действий. Хватило нам той злосчастной ночи, когда звук расстёгивающегося ремня привел к конфликту и недопониманию мотивов. Теперь мне, прижимающейся к искусственному торсу Коннора всем обнаженным трепещущим телом, требовался знак. И я, чуть вскинув брови, тяжело дыша и вздрагивая ресницами, выжидающе смотрела на андроида, что держал меня в паре сантиметров от себя за заднюю сторону шеи. Разрешения долго ждать не пришлось. Детектив, все еще хмурясь, поддался вперед и соприкоснулся кончиками наших носов, вызвав во мне нетерпеливую восторженную улыбку.