Беседа с папским легатом, диалог с иудеем, и другие сочинения

Кроме этой рукописи сейчас известно еще десять, сохранивших списки того же сочинения Кантакузина.[35] Семь из них (Paris. gr. 1241, 1242 и 1247, Vatic. gr. 673 и 674 и Метеорская № 23) относятся к XIV в. и пять (те же, кроме Paris. gr. 1242 и 1247) писаны рукой Мануила Цикандилиса (Μανουήλ ό Τσυκανδύλης) на Пелопоннесе,[36] в Мистре, в промежутке между сентябрем 1369 и июнем 1370 г., когда Кантакузин гостил при дворе сына, морейского деспота Мануила. Мануил Цикандилис — известный писец сочинений Иоанна Кантакузина, Григория Паламы, античных авторов, — человек, «который служил секретарем интеллектуалов, группировавшихся вокруг Иоанна Кантакузина».[37]

Рукопись написана двумя почерками. Один из них — почерк Мануила Цикандилиса; им написана большая часть рукописи (лл. 3-37 об., 48-138 об., 141-144 об., 157-165). Имя владельца второго почерка (лл. 38-47 об., 139-140 об., 145-156 об.) установить не удалось. Но его рука нам знакома по другой рукописи Синодального собрания — № 337 (206/CCVII), которая датируется по водяным знакам тем же временем,[38] посвящена той же тематике — исихастским спорам и вышла также из лагеря сторонников Григория Паламы и Иоанна Кантакузина. Есть сходство и в оформлении обеих рукописей: в подавляющем большинств е случаев в них по 23 строки на странице; сигнатуры, которыми обозначаются тетради, стоят в середине нижнего поля первого и оборота последнего листа каждой тетради. Сближает эти рукописи и датировка их содержания. «Опровержения» Прохора Кидониса были написаны Кантакузиным в связи с последним исихастским собором, т. е. около апреля 1368 г. № 337 содержит подборку исихастских материалов, в составе которой — три соборных определения против Варлаама и Акиндина (от августа 1341, от 1347 и от 1351 гг.). Определений собора 1368 г. нет. Можно предположить, что сборник составлен непосредственно перед этим собором по инициативе Кантакузина и написан кем-то из его окружения, кто был затем вместе с ним и Цикандилисом в Мистре.

За период с 1367 по 1369 г. из-под пера Кантакузина несомненно вышло три произведения: «Беседа» с легатом Павлом о проекте Восьмого Вселенского собора,[39] «Переписка» (изложение разговоров) с тем же Павлом на богословские темы, в которых Кантакузин убеждает Павла в правильности Православия,[40] и «Опровержения» Прохора Кидониса. Сохранившиеся рукописи (они указаны выше) говорят также об энергичной «издательской» деятельности экс-императора в 1369-1370 гг. Более всего переписывались и распространялись «Опровержения» и «Переписка». По-видимому, и синодальная рукопись (№ 233) «Опровержений» была написана Цикандилисом тогда же. Датировка филиграней этому не противоречит.

Но цель «Опровержений» была достигнута, казалось бы, уже в апреле 1368 г., когда собор патриарха Филофея лишил Прохора Кидониса священнического сана и предал его за латинофильские взгляды анафеме.[41] Зачем же нужно было Кантакузину многократно «издавать» свое сочинение после собора? Очевидно, как и «Переписка», оно было рассчитано на широкую публику и имело важный для современников публицистический смысл.

Церковный собор, состоявшийся в апреле 1368 г., не только осудил латинофильские взгляды Прохора Кидониса, лишил его сана и предал анафеме, но и причислил Григория Паламу, на учение которого Прохор нападал, к лику святых, постановив ежегодно праздновать его память (14/27 ноября и во второе воскресенье Великого поста). Этот собор, в отличие от прежних, не был созван императором:[42] патриарх Филофей, поддерживаемый Кантакузином, действовал независимо и в направлении, противоположном не только политике императора, но и политике определенной церковной группировки, во главе которой, по-видимому, стоял игумен столичного монастыря των Όδηγών, епископ Тирский, о чем свидетельствует написанный примерно в это время[43] проект антиохийских определений, подвергающих анафеме паламитов. Кантакузин, надо думать, имел в виду этих людей, когда писал в предисловии к «Опровержениям», что «уже в четвертый раз поднялись некие и подобно предыдущим высказали кощунственные слова о Божьем свете». Совпадение активизации антипаламитов с подготовкой поездки Иоанна V Палеолога в Рим вряд ли может быть случайным. О шатком в это время положении исихастов в столице может свидетельствовать и тот факт, что патриарх Филофей вынужден был прибегнуть к хитрости, чтобы заманить Прохора на первое заседание собора, но не смог побудить того явиться на остальные.[44] Момент, видимо, был критическим.

В сентябре 1368 г. вернулись в Византию от папы два греческих посла, после чего Иоанн V должен был ехать в Рим. Надежда на созыв Вселенского собора еще теплилась, и потому Кантакузин приложил все силы к тому, чтобы разъяснить Православие Павлу, ведя с ним богословские разговоры,[45] пока Павел в августе 1369 г. не отбыл из Константинополя с вестью к Урбану V о скором прибытии Иоанна V.