Бешеный шарик

«Мы требуем от вас цивилизованного перехода границы. В порядке исключения вы будете пропущены без промедления. Ваши автомобили останутся здесь. Переправка через границу транспортных средств запрещена».

За спиной главного пограничника стояли около сотни его подчиненных, а за ними – около тысячи военных. Сопротивление таким силам приравнивалось к сумасшествию. Люди оставляли в чужой стране все, что им всегда принадлежало, забрав с собой лишь то, что они могли унести на себе. Переход границы был первым и одним из самых трагичных эпизодов в их жизни. Они шли молча, низко склонив головы, чтобы никто из их близких не увидел, как плохо им было в тот момент.

Ближайшим к границе городом был Обелиск. Столица открывала для бывших провинциалов новые возможности. Глубокой ночью они двигались на яркое сияние, нависавшее над Обелиском.

5

Утомленные и обезображенные нелегкой дорогой, южане подступали к Обелиску, вяло озвучивая друг другу собственные справедливые надежды. Сияние столицы казалось сакральным, спасительным указателем в неизвестность. Высотки окраины, словно охранительные стены огромного города, внушали трепет и восхищение. Вне всякого сомнения, Обелиск мог приютить всех изгнанных из Юга и предоставить каждому из них возможность устроить свою новую жизнь.

Многотысячная толпа людей, собравшихся у границ Обелиска, на первый взгляд, подтверждала уверенность южан в том, что на родине их ждут. Подойдя ближе, юноша, который большую часть своей жизни не расставался со своим стареньким биноклем, отчетливо увидел, что их встречают не с пустыми руками. Жители Обелиска были вооружены импровизированной смертоносной амуницией. Их лица не иллюстрировали некогда фирменное эшенлендское дружелюбие.

Южане не знали, что коренные изменения в государстве коснулись остальных эшенлендцев не менее, чем их самих. За считанные недели люди столкнулись с нуждой и лишением некоторых личных прав. Возвращение южан в Обелиск либо другие поселения провоцировало острую конкуренцию за кусок хлеба и место под переменчивым солнцем. Об этом регулярно поступали пугающие оповещения. К встрече с южанами люди готовились решительно. Грамотными методами в них пробудили агрессию и дали официальное разрешение воспользоваться ненавистью.

«Стойте!», – срывая голос, крикнул юноша, – «Они не собираются подпускать нас к городу! У них тонна оружия!». Его слова, словно волну, подхватили остальные. Состояние общей фрустрации нависло над южанами. Люди остановились. Вместе с ними остановилось позитивное движение жизни.

Тревожную тишину нарушил «Здоровяк Бяж». Он был негласным лидером передвижения южан в тесных пределах Эшенленда. Его смелость и горячее сердце подкупали людей, доверивших ему самих себя. «Здоровяк Бяж» был широко известен по всему Югу, как самый справедливый и разумный третейский судья. Он разрешил всего 8 дел, но в те времена конфликты во всем Эшенленде считались большой редкостью.

Багровея от ярости, вызванной изнурительной дорогой и горьким разочарованием в конце пути, «Здоровяк Бяж» ревел животным голосом:

«Они не вправе! Мы равноправные граждане Эшенленда! Прем на них! Нам, как и им, нечего терять! За мной!».

Не мешкая, «Здоровяк Бяж» рванул вперед. За ним решительно побежали все мужчины, многие из которых забыли о своем преклонном возрасте, еще не научившиеся постоять за себя юноши, мальчишки-сорвиголовы и молодые девушки, чья отвага поражала даже их самих.

Приближаясь к месту схватки, они слышали злобные выкрики, унижающие их достоинство. Жители Обелиска демонстрировали непоколебимую уверенность в собственном превосходстве. Их руки были заняты увесистыми предметами, предназначенными для убийства противника: самодельные биты с гвоздями, куски арматуры, ножи, переделанное огнестрельное оружие, пневматические пистолеты. Отдельные личности захватили с собой мощные электрошокеры. Одинокие домохозяйки предпочли бороться с противником, орудуя топориками для отбивных.

«Назад, паскуды!», – единодушно кричали эшенлендцы из Обелиска. Вслед за выкриками в сторону южан полетели камни, один из которых попал в цель, выбив глаз девятилетнему сорвиголове. Мальчик рухнул навзничь, не подавая признаков жизни. В тот момент ни у кого не было возможности прийти ему на помощь. Ни у кого не возникло даже мысли об этом. Никто так и не узнал, от чего погиб сорвиголова: от камня или сотни ног, истоптавших его пухлое тельце.

Силы были неравны. Обе стороны знали об этом. Официальные и бывшие эшенлендцы полностью отдавались борьбе, забывая в те жуткие моменты самих себя. Они были обильно забрызганы чужой кровью, слюной, выделениями из носа, в редких случаях на людей попадали крохотные капельки чужих слез, которые принимали за пот.

Из безоружных людей толпа жестоко выбивала жизнь. Обезображенных тел становилось все больше и больше. Схватка переросла в животные терзания. Из яростных клубков борьбы вылетали зубы, волосы, куски мяса и мозги. Крики превратились в истошный рев. Никто не желал останавливаться.