Бешеный шарик

Дни и ночи президент находился в своем кабинете. Многие могли бы наивно подумать, что он пытается спасти Эшенленд, не жалея себя. А президент просто вливал в себя все элитное спиртное, которое скопил за годы своего успеха. Он никого к себе не подпускал. Он не хотел, чтобы его видели, о нем думали, к нему обращались, от него чего-то ждали. Его логово долго оставалось закрытым от внешнего мира. Все указания и распоряжения давались по сети. Сильверстейн был великолепным исполнителем, беспрекословно следуя всем инструкциям. Парламент оставался парализованным еще с момента распада «Могучего Эшенленда» и не представлял угрозы.

Никто и понятия не имел, что некогда писаный красавчик, мечта многих женщин, теперь Фейт напоминал непримечательного, зловонного пьянчугу с уродующей его лицо, короткой и неопрятной бородой и растрепанной одеждой. Стоило ему уйти в легкое забытье, как слух начинали резать фразы, которые он силился забыть:

«Юг поддерживает молодого президента!»

«Господин Фейт, большинство голосов за вас отдали жители Юга. Самый большой регион на нашей стороне! Мы победили!»

«Дорогие друзья! Для меня большая честь находиться перед вами! Ваша поддержка – это гарантия того, что вместе мы воссоздадим наше государство! Превратим пустошь в рай! Возродимся из пепла! Вы забудете о нужде и лишениях! Плечом к плечу, мы преодолеем невзгоды и в самом ближайшем будущем станем гордыми представителями нашей прекрасной страны! С нами мир!»

«Чёрт с вами!», – злобно буркнул Фейт.

Ему постоянно приходила свежая информация о последствиях битвы под Обелиском. Прочти он внимательно сообщения от верного Сильверстейна, в которых крылся крик о помощи, Фейт включился бы в дело с полной самоотдачей и вернул себе себя прежнего. Но Фейт доверил все человеку, который имел самые скромные понятия, как действовать дальше.

«Пока остальной мир утопал в вязкой смуте, Эшенленд оставался островом свободы, где каждый человек имел права, несоизмеримо большие, чем у жителей других держав. Никто не думал, что настанет тот день, когда наши права и свободы будут поруганы. Это случилось. Но мы не должны думать, что наше положение безвыходно!

Мы многое потеряли и все же сохранили свое достоинство. Наша сила и воля к борьбе послужат нам в будущем. Плечом к плечу, мы будем отстаивать Эшенленд и вернем нашу прежнюю жизнь! Мы знаем, за что боремся!

Жители Юга, совершившие предательство во время референдума, оказались лишними на некогда своей территории. Они идут к нам, чтобы занять наши места и бороться с нами за наши блага. Все мы знаем и чтим негласный постулат «Эшенленд для эшенлендцев», но разве можно назвать эшенлендцами тех, кто по своей доброй воле отрекся от Эшенленда?! Имеют ли они моральное право на место рядом с нами?! Вы уверены в том, что потенциальные предатели будут бороться с нами за Эшенленд?!

Я призываю вас к первой серьезной борьбе за Эшенленд для эшенлендцев!»

Вздрогнув от приступа тахикардии, Фейт стал успокаивать себя, громко проговаривая более десятка раз: «Я себя простил!».

8

Колючий ветер зловеще проносился над васильковым полем. Вместо ночной свежести Темптоны вдыхали головокружительные зловония, исходящие из тысячи изувеченных трупов, лежащих под их ногами. Полная луна, прячась за быстро бегущие облака, освещала их путь подобно маяку. Их ноги погрязали в вязких выделениях и нередко скользили, ступая на органы, выпотрошенные из лежащего поблизости тела.

В отдаленных уголках василькового поля виднелись силуэты таких же черных искателей, но ни Темптоны, ни остальные, кто был там тогда, солидарно предпочитали не замечать друг друга.

Найденные ценности не представляли интереса для юного Темптона. Драгоценные украшения, наличные деньги либо карточки, если и были при покойниках, то кто-то более дальновидный обнаружил их гораздо раньше. Приличные вещи, которыми Темптоны могли бы воспользоваться в быту или личных интересах, были испорчены еще во время битвы. Ценность сохранившихся безделушек была смехотворной. Коляска Порков не пригодилась Темптонам. Они могли бы обойтись и без коляски Уинстона.

– Нужно было приходить сюда через пару-тройку часов после битвы! Мы часами нюхали страшную вонь и копошились в ядовитых человеческих соках ради этой позорной мелочевки! Даже смотреть на это не хочется! – визжал сын.

– Это все нам пригодится. – растерянно ответил отец.

– Как?! Как нам может это пригодиться?! Мы даже названия практически всех этих гадостей не знаем! Давай оставим это здесь, иначе нам будет стыдно за это до конца наших дней!