Бешеный шарик

– Правда-правда. Я теперь не человек. И ты будешь вместе со мной. Подойди ко мне ближе, доченька.

Джун раскинул руки, ожидая, что дочь бросится к нему в объятия, как это было раньше. Людовик посмотрела на него испуганными глазами и бросилась к выходу. Разъяренный Джун догнал ее и дал ей сильную пощечину. Затем, крепко схватив девочку, он взял со своего рабочего стола коллекционный нож и дрожащей рукой стал наносить ей надрез на лбу.

Поспешив на детский крик, в кабинет ворвалась Фокса. Выражение ужаса на лице матери – последнее, что запомнила о том случае маленькая Людовик. В мановение ока, Фокса сорвала со стены ружье и что есть сил, ударила прикладом Джуну по голове.

Медицина Эшенленда переживала необратимый упадок. Меченым людям, по законам страны, не предоставлялась медицинская помощь. Их раны затягивались дольше обычного, и нередко этот мучительный процесс сопровождался серьезными осложнениями. Ситуация Людовик требовала незамедлительного вмешательства. В порыве сумасшествия Джун нанес девочке дополнительные увечия. Согласно общепринятым стандартам, двери клиники были закрыты для маленькой Людовик, но в тот день статус ее семьи впервые послужил ей во благо. Врачи не пренебрегали своими способностями, но были вынуждены опираться на возможности государственной медицины. Жизни Людовик ничто не угрожало, но ее некогда прелестное личико было навсегда обезображено.

Оказавшись в холодной палате наедине с дочерью, Фокса уверенно произнесла:

– Он больше не приблизится к тебе. То, что с тобой произошло – самое страшное, что могло быть в твоей жизни и это уже позади.

3

В государственную программу тотальной экономии были экстренно внесены поправки. Пункт «Устранение животных ради спасения людей» разъяснял эшенлендцам план, состоящий из двух версий.

Согласно первой версии хозяева домашних животных в добровольном порядке обязывались прибыть со своими питомцами к ближайшему ветеринару. Мирная сдача животных на усыпление давала хозяину возможность быть рядом со своим верным другом на момент смертельного укола и разрешение на отдельную могилу в месте, специально отведенном для захоронения домашних животных. В первые дни возле ветеринарных клиник образовались длинные тихие очереди. Люди печально смотрели на своих любимцев, стараясь растянуть момент прощания как можно сильнее. Те, чья очередь подходила к моменту закрытия клиники, радовались словно дети – им давался счастливый шанс побыть с дорогими сердцу питомцами еще один день.

Вторая версия носила принудительный характер. Квартальные патрульные совершали рейд по квартирам, жестоко изымая животных у хозяев, которых хозяева всеми силами пытались спасти. Животные, изъятые патрульными, умирали в одиночестве и захоранивались в одной большой яме.

Устранение бродячих животных так же возлагалось на квартальных патрульных. Они разбрасывали отраву по районам и отстреливали всех кошек и собак, попадавшихся на их пути. Запах разлагающихся в подвалах и чердаках животных отравлял людям и без того невыносимое существование, в котором больше не было места для любви.

В один из первых дней действия специальных полномочий, квартальная гвардия пришла за Линчем. Государственная программа «Устранение животных ради спасения людей» шла полным ходом, но старик Энтони ничего о ней не знал, а Уинстон забыл ему рассказать все, что услышал об этом у себя дома.

Старик был слишком стар, слишком слаб и слишком добр для того, чтобы дать отпор квартальным патрульным. Трое молодых парней жестко повалили Энтони на пол, три раза ударили дубинкой, строго соблюдая протокол, после чего закрыли фактического нарушителя закона в туалете, чтобы тот не мешал ловить кота. Уинстон стал невольным свидетелем поимки Линча. Рыжий наглец искал глазами своего хозяина. В самом конце мальчик встретился взглядом с котом, который уже был помещен в тесную клетку. Тогда он впервые увидел как выглядит страх и отчаяние животного.

Энтони долго не выходил. В его «домике» воцарилась мёртвая тишина. Понимая, что мальчик в этот самый момент испытывает болезненное смятение, старик все же решил не оставлять Уинстона одного.

–У меня было много котов. – сдерживая слезы произнес Энтони. – Каждого нового котенка я называл в честь персонажа из книги, которую к тому моменту перечитывал. Их поведение было абсолютно противоположным моим ожиданиям, и я сделал вывод, что имя не влияет на жизнь животного.