Без сомнения, в ней было то, что определяется понятием «современная женщина» – правда я сомневаюсь в том, что всегда могу верно установить, что именно это означает.
Когда однажды я поделился этими сомнениями с моим другом, поэтом Иваном Головатовым, он сказал мне:
– Современная женщина – та, что не только может рассказать сексуальную историю, но еще и понимает то, о чем в этой истории идет речь, – конечно, иронию Ивана можно оценить. Ведь он не только поэт, но еще и врач-гинеколог. И как врачу, ему, наверное, трудно понять, почему женщина пожимает плечами, когда он ее спрашивает о том, откуда, по ее мнению, у нее появилась сыпь после отпуска, проведенного в Анталии, о котором она только что рассказала достаточно подробно.
А как поэту – ему, конечно, все понять легко…Поэты – это не те, кто придает слову красоту, а те, кто придает красоте слова смысл существования…
…Я не наблюдал за ней специально, но каждые несколько дней, она приходила мне на глаза, и все получалось само собой.
Тем более, что интерес мой был чисто умозрительным.
На столько умозрительным, что я ни разу не попытался выяснить – чья она жена?
Не то, чтобы это было безразличие – просто своих проблем было предостаточно, чтобы создавать их еще кому-то…Конечно, красивая женщина вызывает во мне вполне естественные желания, укладывающиеся во фрейдизм и дарвинизм одновременно. Но, как человек с зачатками интеллигентности, я никогда не позволю себе ни словом, ни поступком показать это. Правда палка, как известно, о двух концах – женщин, не вызывающих во мне никаких желаний, мне почему-то жаль. Белоруску, я, кстати, тогда еще не знал, что она приехала к нам из белоруссии, мне не было жаль ни разу…
И еще – на мой неинтерес к ее настоящей истории, наверное, влияло то, что в ней было что-то такое, что я иногда ловил себя на мысли, что про нее мне было бы интересно придумать мою собственную историю.