Бесов Холм. Том 1

Василь сплюнул под ноги Аксену и, скрыв лицо капюшоном, сел обратно на бревно. Аксен услышал громкий всхлип за спиной и, оглянувшись, увидел Эйрин. Она тихонько плакала, спрятав лицо в ладони. Он подошёл к ней и крепко обнял.

– Перестань, малышка, – тихо проговорил Аксен. – В этом мире не хватит слёз оплакивать каждого.

– Мне его так жалко, – произнесла сквозь слёзы Эйрин. – Почему он такой злой?

«Она плачет не из-за ужасов, которые ей тут нарассказали, а из-за этого Василя?!» – подивился Аксен.

– Я думаю, это из-за того, что с ним произошло что-то очень плохое, – попытался закончить как можно быстрее этот разговор Аксен. – Он обижен и оттого злится.

– А ещё он ранен, – вытерла слёзы Эйрин. – Я ему помогу! Я вылечу ему лицо, и он больше не будет таким злым!

– Эмм… – не нашёлся что сказать Аксен. – Послушай, давай отложим это до приезда в большой лагерь, ага? Сейчас его лучше оставить одного.

– Хорошо. Но потом я ему обязательно помогу! – Эйрин решительно кивнула головой, улыбка вновь вернулась на её личико.

Аксен оставил маленькую знахарку на попечение Алистера и Гриша, забрался в палатку и без сил повалился на мягкую подстилку из местных трав и мха. До его слуха донеслись слова Алистера – он назначил двух стрелков этой ночью сторожить Аскена и приглядывать за Василём.

«Правильно, парень! Таким рожам, как у нас с этим, доверять не стоит. Хороший из тебя командир», – подумал Аксен. Обозлённый на весь мир, обожжённый Вольный его мало волновал, в отличие от Милана Грундигана. А по всему выходило, что Грундиган, герой Эделии, дважды награждённый Серебряным Поясом за заслуги перед Государством, – жив и теперь возглавляет мятежников.

Аксен закрыл глаза, и перед ним, как наяву, возникла перекошенная физиономия испускающего дух Радного. Амулет, отданный ему маленькой знахаркой, чуть потеплел, и кошмарный образ вмиг исчез, отдавая Аксена в мирные объятия сна.

Старый враг

Он проспал весь вечер и всю ночь. Проснувшись на рассвете, Аксен принялся обдумывать всё, что случилось с ним за эти сутки, гадал о судьбе своих соратников и слушал вернувшихся следопытов. Из их разговора он понял, что бренненские солдаты искали их недолго и ещё до вечера свернули поиски.

Среди людских голосов он расслышал грубую речь орка: рокочущий говор его народа ни с чем нельзя было спутать. В памяти Аксена на удивление ярко вспыхнули сцены далёкой войны: затрубили рога, призывающие дружины на бой, пахнуло горелой плотью. Отгоняя жуткие воспоминания, он вышел из палатки.

Алистер выслушивал доклад разведчиков, остальные разбирали лагерь и набивали походным скарбом мешки. Эйрин болтала ногами на пеньке и, не таясь, таращилась на серокожего островитянина. Огромный, покрытый ритуальными татуировками орк задумчиво сидел на корточках и теребил волчий клык, служивший ему нашейным амулетом. Он что-то рычал себе под нос и казался очень уставшим и встревоженным. Увидев Аксена, он медленно встал, расправил плечи и, подойдя вплотную, наклонился и шумно вдохнул воздух:

– От тебя разит горелой плотью моего народа, – прорычал орк. – Что тебе здесь нужно, детоубийца?!

Аксен поморщился: в нос ударил умноженный потом, присущий всему орочьему народу запах горькой полыни. Он смерил взглядом возвышающегося над ним на два локтя верзилу, оценивая свои шансы в бою. Рука который раз потянулась за спину к потерянному в Бреннене ножу. Гант уловил это движение и заревел словно дикий зверь, обдав бывшего десятника слюной.

– Отойди, детина! – прорычал в ответ Аксен. – Отойди, иначе клыки обломаю!

– А ты очень смелый для человека без оружия! В этом лагере за тебя некому заступиться! – Гант глянул на Вольных, подтверждая свои слова.

– Свернуть тебе башку я и голыми руками сумею, ага! – Аксен почувствовал, как ярость кровавой волной поднимается в нём, отбирая способность мыслить. Сердце бешено забилось, требуя немедленно ринуться в бой.

– Свернуть? Голыми руками? А как же твоё обещание маленькой жрице? Или слова детоубийцы ничего не стоят?! – Зелёные глаза орка вспыхнули огоньками торжества.

Аксен приложил руку к груди и почувствовал тепло, исходящее от подаренной ему Эйрин Триглавы. Сама маленькая знахарка продолжала сидеть на пеньке и с любопытством следить за ними. Казалось, она ничуть не сомневалась, что разговор Аксена с Гантом закончится миром.

– Не бойся, Серебряный, я не смотрю в тебя, – расплылся в жуткой улыбке шаман. – Духи ветра нашептали мне ваш разговор. Они рассказали, как ты спас от Чёрных это брошенное дитя. Мать-Земля шлёт тебе благодать, но твои грехи перед моим народом должны быть смыты кровью. Бейся со мной, детоубийца! – Он выхватил из-за спины два огромных тесака и бросил один из них под ноги Аксену. – Отец-Небо мне свидетель! Моими руками возьмёт он с тебя плату за погубленных!

Аксен не шелохнулся. Медальон у него на груди теперь почти обжигал. Взглянув на медленно тянущиеся по небу редкие облака, он закрыл глаза и почувствовал, как волна неописуемого спокойствия разлилась по телу.

– Нет. Сражаться с тобой я не стану. Если хочешь убить меня – убей.