Беспечный Амур. Шокированные наследники. Очаровательная попрошайка

Миссис Энсон отвели в женское отделение тюрьмы и взяли отпечатки пальцев, предварительно зарегистрировав в толстенном журнале.

Потом по настоянию Мейсона к ней вызвали мирового судью-исполнителя.

— Если суд разрешит, — обратился к нему Мейсон, — я буду представлять Селму Энсон. Большое Жюри вынесло решение предъявить ей обвинение в преднамеренном убийстве. Не имеется даже намека на улики, подтверждающие выдвинутое ей обвинение, и я намерен доказать, что дело обстоит именно так, когда начнется судебное разбирательство. Тем временем, однако, эта весьма деликатная, легко ранимая женщина, у которой за всю ее жизнь никогда не было никаких недоразумений с законом, хотя бы по поводу утерянного билета за проезд в городском транспорте, оказывается обвиненной в убийстве. И несмотря на пережитый шок, она спешит явиться в полицию, чтобы сдаться на милость суда.

— Что вы имеете в виду? — спросил судья.

— Я убежден, что это как раз тот случай, когда обвиняемого следуем освободить под залог.

Помощник ок_л «хчэго прокурора закричал:

— Взятие на поруки или освобождение под залог не допускается в делах о преднамеренных убийствах.

— Ошибаетесь, советник, — вежливо возразил Мейсон, — вопрос об этом имеет право решить суд. Перед вами женщина, добровольно явившаяся в полицию, она охотно внесет наличными требуемую сумму залога. Как хорошо известно суду, внесение залога вовсе не является наказанием. Лицо, представшее перед мировым су-дьей-исполнителем, для того чтобы тот решил вопрос о временном освобождении под залог, не считается виновным. От суда требуется лишь выяснить суть дела, материальное положение обвиняемого и определить размер залога, который назначается, чтобы гарантировать явку обвиняемого в суд в назначенное время. В данном случае обвиняемая добровольно явилась в полицию. Она охотно внесет свою сумму залога наличными, дабы не было никаких сомнений в том, можно ли ее покрыть имуществом обвиняемой.

— Что вы предлагаете? — спросил судья, с уважением поглядывая на миссис Энсон.

— Мы предлагаем внести пятьдесят тысяч долларов в качестве залога.

Помощник прокурора вскочил с места:

— Ваша честь, это же просто смешно! Дело-то о преднамеренном убийстве! Нет такой суммы, которая гарантировала бы явку в суд обвиняемого по делу, в котором обвинение может потребовать смертной казни!

— Неужели прокуратура намерена требовать в данном случае смертной казни? — спокойно удивился Мейсон.

Помощник окружного прокурора смутился.

— Я не знаю, у меня не было возможности посоветоваться с шефом…

— Разве можно бросаться подобными словами в присутствии женщины, вина которой вообще не доказана! — возмущенно произнес мировой судья.

— Мне точно известно, что' ее обвиняют в преднамеренном убийстве! — обозлился помощник прокурора.

— Если вы не знаете, намерены ли вы требовать смертной казни, — холодно заговорил Мейсон, — не старайтесь оказать психологическое давление на суд, толкуя о высшей мере наказания за еще не доказанное преступление.

Судья, внимательно изучавший взглядом Селму Энсон, повернулся к помощнику окружного прокурора:

— Имеются ли у вас какие-либо возражения против того, чтобы определить сумму залога в пятьдесят тысяч долларов?

— Разумеется, имеются. Считаю эту сумму недостаточной. А вообще считаю, что залог недопустим…

— Обвиняемая получает право внести залог в размере ста тысяч долларов наличными, — твердо заявил мировой судья, решивший, очевидно, что помощник окружного прокурора пытается ущемить его законные права, — или же залог под имущество в размере…

— Мы захватили чеки с собой, — прервал его Мейсон, — так что все будет оформлено за несколько минут.

— Прекрасно, — важно продолжал судья, — обвиняемая освобождается под залог в сто тысяч долларов, которые немедленно будут внесены наличными.

Мейсон поклонился:

— Благодарю вас, ваша честь.

Глава 17

Перри Мейсон провел Селму Энсон к креслу рядом со своим за столом защиты.

— А что, жюри не будет? — спросила она.

— Не будет, — ответил адвокат, — дело слушает судья Лиленд Краудер.

— Но разве не лучше было бы, если бы заседали и присяжные?

— Их присутствие не всегда бывает полезным, далеко не всегда. Если речь идет о таком деле, исход которого известен заранее, где обвинение диктует условия, жюри необходимо. Иногда удается сыграть на сочувствии присяжных или же привлечь на свою сторону несколько человек из двенадцати и добиться того, что состав присяжных не придет к единому мнению. Однако на этот раз я не захотел, чтобы дело слушалось присяжными, потому что вас освободили под залог.

— Разве это что-то меняет?

Мейсон слегка улыбнулся, посмотрел на переполненный зал, потом перевел глаза на часы.

— Судья Краудер немного задерживается… Это не похоже ла него, обычно он сама пунктуальность. Краудер известен тем, что любит сажать своих присяжных под замок. В делах, где неизбежна газетная шумиха, судья почти обязательно это делает на время всего процесса, чтобы исключить возможность влияния на членов жюри.

— Ну и что?