Бессердечные изгои. Падший враг

Просто, черт возьми, признай, идиот. Ты не ненавидишь эту женщину так сильно, как тебе хотелось бы. Даже и близко не было. Даже не близко к близкому.

– Ты меня сейчас сдаешь? – Джоржди возмущенно вздохнула. – Потому что раз мы заговорили об этом, мама и папа, возможно, хотели бы знать о твоей маленькой встрече в ночи с…

– Ты сдаешь меня? – Услышал я возражение своей сотрудницы, которая выделила слово «меня». – Ты совсем не изменилась, Джорджи!

– Конечно, изменилась. Теперь я стройнее тебя!

Я снова постучал в дверь, на этот раз три раза, и отошел. Не похоже, чтобы Уиннифред плохо проводила время. Ее семья, похоже, была милой. Но она все еще должна мне спектакль, а мне не нравилось, когда у меня что-то забирали.

Дверь распахнулась, и передо мной, должно быть, стояла Джорджи. На вид ей было столько же, сколько и Уиннифред, только выше ростом. В отличие от оранжевого блонда Уиннифред ее волосы рыжеватого оттенка, черты лица менее утонченные и приятные.

– Приветик. – Кусочек стручковой фасоли выглядывал из уголка рта, как сигарета. – Чем могу тебе помочь, странный привлекательный городской мальчик?

Значит, Уиннифред достались индивидуальность и красота. Бедная Джорджи.

– Я приехал за Уиннифред. – Эти слова, хоть и правдивые, удивили меня. Я вдруг понял, что никогда в жизни не стоял на пороге перед дверью девушки и не просил ее выйти. Я редко встречался до Грейс, а когда все же начинал, то ограничивал мое общение с девушками до грязных связей. Потом появилась Грейс, и мы либо жили вместе, либо у нас были свои квартиры. Здесь никакой тайны, ни дополнительного стресса или ценности стремления к ней. На протяжении всей моей жизни я был избавлен от простого смущения перед незнакомцем и необходимостью стоять перед чужими дверьми, чтобы попросить увидеть их любимую родственницу.

– Кто спрашивает? – Джорджи приподняла бровь и улыбнулась.

– Странный привлекательный городской мальчик, – спокойно ответил я.

– Будь конкретнее, – рассмеялась она.

– Я ее босс.

– Босс? – Улыбка Джорджи мигом растаяла. – Ты выглядишь, как крутой бизнесмен, а она работает в театре.

– Ненадолго, если она сейчас же не явится и не объяснится.

– Жди здесь. – Джорджи исчезла в доме, наполовину закрыв за собой дверь. Минуту спустя Уиннифред вышла наружу, набросив свой кардиган на плечи. Она подняла голову, чтобы посмотреть на меня. Все, что я видел в ее голубых северных глазах, это страх и легкое обвинение. Она не ожидала, что кто-то приедет сюда и найдет ее. Ее нью-йорский и Малберри-Крик миры были до сих пор разделены, и она рассчитывала так это и оставить.

– Здравствуй, Уиннифред.

– Привет. – Она ярко покраснела, как только наши взгляды встретились. – Что ты… делаешь здесь?

Что за вопрос, Простушка? Если бы я сам знал. Конечно, ты подставила людей из «Калипсо Холл», а я не люблю ленивых работников, но у меня были люди, которым я платил за выполнение подобной работы и поиск людей.

По правде, я понятия не имел, почему я здесь.

– Нам нужно поговорить в укромном месте, – проговорил я.

– Ты собираешься кричать на меня? – Она сузила глаза, ее неповиновение стояло на максимуме.

– Нет. Я начну, но ты будешь громче.

– В миле отсюда есть река. Давай прогуляемся. – Она кивнула.

– Тебе не нужно сказать своей семье, куда ты идешь? – спросил я.

– Не. Если кто-то кого-то и утопит, то это буду я. – Она окинула меня взглядом и улыбнулась.

Мы оба спустились с крыльца и пошли по рыхлой асфальтированной дороге ее района. Каждый дом находился в акрах друг от друга.

– Как поживаешь? – спросила она, пока мы шли по обочине дороги.

– Хорошо. Прекрасно. Каким мне еще быть? – огрызнулся я.

– Я просто пыталась начать вежливую беседу. – Она медленно повернулась ко мне с забавным взглядом на лице.

– Мы никогда не были вежливыми друг с другом, зачем разрушать идеальную тенденцию?

Она снова одарила меня взглядом. Почему я нервничал? Я взрослый мужчина.

– Как насчет того, чтобы мы перешли сразу к делу? – Я скрестил руки за спиной. – Ты должна мне влюбленность.

– Что, прости?

– Нина, – уточнил я. – Ты бросила «Чайку». Твоя замена не очень хорошо справляется.

Лукас звонил мне без перерыва, умоляя попробовать найти звезду для его пьесы. Пенни плохо справлялась. Может, «умолял» не совсем подходящее слово. Но он, правда, один раз позвонил. Случайно, но позвонил. И когда я спросил его, как справляется Пенни, он ответил: «Ох, ну, театральный критик из Vulture на днях описал ее как «обладающая харизмой вросшего ногтя». В целом, я бы сказал, могло бы быть лучше».

– С каких пор ты волнуешься за «Калипсо Холл»? – Уиннифред снова сузила глаза.

– Конечно, я волнуюсь. Это семейный бизнес.

– Ты хотел продать его.

– Еще больше причин, почему мне нужно, чтобы театр хорошо функционировал и приносил деньги.

– И все же ты даже не вложил в него цента, хотя место разваливается.