Бессмертный, который любил меня

— Думаю, ты захочешь поговорить с отцом, — сказал Люциан, отстегивая ремень безопасности. — Бэзил может отвести тебя. У вас есть десять минут.

Шерри сердито посмотрела на деспота, но уже начала понимать, что спорить с ним бесполезно, поэтому даже не стала утруждать себя. Вместо этого она быстро отстегнула ремень безопасности и выбралась из внедорожника.

— Где он? — спросила она Бэзила, когда он закрыл дверь. — В клетках с собаками?

Когда Бэзил кивнул, Шерри схватила его за руку и побежала в том направлении.

— Ты хочешь поговорить с ним наедине? — спросил Бэзил, когда она подошла к двери в пристройку за домом и вдруг остановилась, не пытаясь открыть дверь.

— Нет, — быстро ответила она, поворачиваясь к нему лицом. — Нет, я хочу, чтобы ты была там, — и вдруг выпалила: — Я люблю тебя.

Шерри уже прошла половину первого коридора, когда поняла, что Бэзила не последовал за ней. Нахмурившись, она бросилась к двери и распахнула ее, увидев, что он стоит там, где она его оставила, и выглядит так, словно его ударили обухом по голове.

— Бэзил? — нетерпеливо сказала она.

Его взгляд скользнул по ее лицу. — Ты любишь меня?

Шерри нахмурилась, бросив взгляд через плечо на место, где находился ее отец, но затем вздохнула и вышла наружу. Остановившись перед ним, она взяла его лицо в ладони и сказала: — Я люблю тебя, — она сопроводила это нежным поцелуем, но отстранилась прежде, чем он смог углубить его, и повернулась к двери, быстро добавив: — Мы можем поговорить об этом позже. У нас всего десять минут.

— Ладно. Позже. Десять минут, — ошеломленно пробормотал Бэзил, но, когда она пошла по коридору и оглянулась, он уже шел за ней по пятам. Она заметила, что на его лице появилась глуповатая улыбка, и обнаружила, что тоже улыбается. Черт, она любила его.

Покачав головой, Шерри свернула в левый коридор и поспешила вперед. На этот раз она не слышала собак, поэтому предположила, что они были в доме, как выразился Мортимер, «избалованном, гнилом или разрушенном Сэм». Эта мысль заставила ее улыбнуться, а затем она толкнула дверь, ведущую в помещение с камерами, и ее улыбка исчезла.

Она нашла отца во второй камере справа. Он сидел на койке, с книгой в руке. Но он быстро закрыл ее и поднялся на ноги, когда увидел ее.

— Привет, — неуверенно сказал он, когда Шерри уставилась на него.

— Привет, — пробормотала она в ответ, пятясь назад, пока не уперлась в грудь Бэзила. Она немного расслабилась, когда его руки обвились вокруг нее, а затем выпалила: — Ты — мой отец, а я даже не знаю твоей фамилии.

Александр вздохнул и бросил книгу на кровать, затем сделал пару шагов ближе к решетке. Он выдержал паузу, когда Шерри снова напряглась.

— Я же сказал, меня зовут Александр, — мягко напомнил он.

Шерри нетерпеливо переступила с ноги на ногу и сделала шаг вперед, невольно высвободившись из объятий Бэзила. — Я это знаю. Ну, Александр, а дальше что? Ты был Лексом Брауном и Зандером…

— Маррон, — ответил он прежде, чем она успела закончить.

— О, — сказала Шерри, а затем попробовала произнести это вслух, — Александр Маррон. Я предполагаю, что это нормально.

— Я рад, что ты одобряешь, — весело сказал отец, а затем взглянул на Бэзила, когда тот встал рядом с Шерри.

— Ты не сын Реджа? — нахмурившись, спросил Бэзил. — Тот, который пропал без вести…

— Тридцать три года назад, — сухо закончил за него Александр, когда Бэзил внезапно остановился. — Теперь ты знаешь, куда я исчез и почему.

— Твой отец еще жив? — с удивлением спросила Шерри у Александра, а когда тот кивнул, повернулась к Бэзилу и спросила: — И ты знаешь его отца?

Бэзил кивнул. — Отец Александра, твой дед, входит в Совет, Шерри.

Ее глаза недоверчиво расширились, когда он произнес слово «дедушка». У нее была семья, кроме дядей и тетей, которых она видела всего пару раз в год? Она понятия не имела, как к этому отнестись.

Пока она обдумывала это, Бэзил посмотрел на отца и сказал: — Я знаю, куда ты исчез, но не почему.

Александр поморщился. — Мой отец очень властный человек…

— Бульварный роман, — сухо перебила его Шерри, и на лице отца отразилась досада.

— Да, наверное, яблоко от яблони недалеко падает, милая, — сказал он со вздохом. — Мне жаль, что я контролировал тебя. В то время я не мог придумать ничего другого, и я так волновался за тебя, но сегодня, когда ты расстроилась… — Александр покачал головой. — То, что ты сказала, мало чем отличалось от того, что я сказал своему отцу перед тем, как выскочить из дома в последний раз, когда мы спорили, — признался он.

Шерри подняла брови на это и спросила: — Сколько тебе лет?

— Пятьдесят два, — тихо ответил он.

— Так тебе было двадцать, когда ты встретил мою маму? — удивленно спросила она. Каждому бессмертному, которого она встречала до сих пор, было больше сотни. По сравнению с ней ее отец был младенцем, почти как смертный.

— Девятнадцать, — признался он, покраснев, и добавил: — Очень высокомерный, невежественный девятнадцатилетний, который думал, что знает все, а, как оказалось, не знал ни черта.