Без индекса. Книга стихов

Бесполезность свою не прячу —
Да и разве всё дело в ней?
Пальцы скрещены на удачу,
Утро вечера мудреней.
Не забудется, не простится
Наплетённое во хмелю.
Завтра память моя проспится —
Стисну зубы да заскулю.
Боже правый, какого чёрта
Мы здесь делаем? Погляди:
Позабыт, обожжён, зачёркнут
Город, стынущий впереди.
Там неписаные законы,
Там несчитаные года.
Там до одури всё знакомо —
Даже птицы на проводах.
Я туда не ходок, избавьте.
Я теперь о другом пою.
…Помнишь? Маленький акробатик
Балансирует на краю…
…Помнишь? Ветер швыряет змЕя.
…Помнишь? Холодно — просто жуть.
Я туда не ходок. Не смею.
Не сумею. Не удержу.
В общем, будем! Глоток горячий
Обрывается изнутри.
Бесполезность свою не прячу —
Подходи, кто не трус. Смотри,
Как, наверно, могло быть хуже,
Как неважно мне — глух ли, нем.
Как поэт засыпает в луже
С дивным видом на Вифлеем…

14.02.2004

«Мы верим в чудо. Мы — смешные дети…»

Олегу Ладыженскому

Мы верим в чудо. Мы — смешные дети, затеявшие странную игру с пространством и со временем. Однажды они свернут с проторенной дороги, изменятся, сольются. И тогда все вдруг увидят, как мы были правы, как мало нужно, чтобы чудо — было… Всего-то — верить… (Ветер по земле разносит листья. В метрополитене смурной народ берёт вагоны штурмом, топча записку: «Завтрак на плите. Приду часа в четыре»…) Бесполезно. Вы правы — не сейчас. Сейчас — не время (и не пространство?!) для подобных тем. Стихи — ещё не повод. Или всё же… Но — осень. Ночь. И возникает классик — ещё неясно, за каким плечом. И отзвуком, мольбой: «Мы верим в чудо…» Конечно, УильЯм, я замолкаю. Простите, что не смела не сказать…

22.08.2004

«На пороге горечи, на краю…»

И.М.

На пороге горечи, на краю
Ойкумены, скомканной до предела, —
Вы делили хлеб на пятьсот краюх,
И рука дающего не скудела.

…Не узнать в лицо. Не найти приют.

Быть поэтом — или не быть поэтом…
Вы делили хлеб на пятьсот краюх,
И казалось — дело совсем не в этом.

Где была я, суетная, тогда?

Занимала очередь в бакалею?
Постигала суть? Отвечала — «да»?
…Никого мы, в сущности, не жалеем.

Я писала письма — про дом, про юг,

Про года, бесцельные и пустые…
Вы делили хлеб на пятьсот краюх.
И кололо в сердце. И руки стыли.

Бестолковой осенью был потоп —

Я пыталась верить, что понарошку.
Я пыталась веровать — а потом…

А потом воробьи доклевали крошки.

21.09.2004

AD NOMEN