Без подводных камней

Когда-то он неплохо бегал и однажды в ежегодном кроссе сотрудников чуть не вырвал победу у абсолютного чемпиона Алика Глущенко, а потом каменная смерть из сна словно пригибала его к земле, ведь какой смысл бежать, если в конце концов она все равно тебя настигнет. И вообще с каждым днем в жизни становилось все меньше смысла, а в выпивке – все больше.

С непривычки он запыхался после первого же квартала и перешел на шаг. На улице народу было еще совсем мало, только редкие бегуны, почтальоны да продавцы спешили открыть продуктовые магазины. Мимо пронесся какой-то дед в синей олимпийке, могучий, как лось, и Шубникову стало стыдно, что он такой слабак, пришлось срочно дать себе зарок бегать по утрам. Вернувшись домой, Шубников дождался, пока соседи уйдут на работу, и вышел к телефону с карточкой Ветрова в руках. Филипп Николаевич ответил после второго гудка:

– Саша? Что-то срочное?

– Даже не знаю.

– Говорите как есть и не волнуйтесь, из любой ситуации есть выход.

Шубников признался, что звонит насчет Валерии Михайловны.

– Как она себя чувствует?

– Ох, Саша, неважно. Бред полностью купирован, но она совершенно раздавлена чувством вины, и я, честно говоря, жалею, что послушал Валерку и согласился на госпитализацию. Мне кажется, что рядом со мной ей было бы легче.

Еще сутки назад Шубников произнес бы речь, что психическое заболевание требует лечения у специалистов, а сегодня промолчал, только спросил, почему Ветров сразу решил, что пропавшие бумаги – это бред.

– Так откуда? Лерочка активно не занималась наукой.

– А у меня есть сведения, что занималась, причем вместе с вашим братом.

Филипп Николаевич засмеялся:

– Ах это! Ну это было шарлатанство чистой воды, все участники которого понимали, что просто дают умирающим надежду, и ничего больше.

– Так?

– Ну да, и это не так уж и плохо. Человек живет надеждой, и эти дурацкие уколы позволяли людям не просто ждать смерти, а строить планы, начинать какие-то дела, налаживать отношения с близкими, словом, жить, оставляя смерть у себя за спиной.

– Как вы сказали? – вздрогнул Шубников.

В трубке снова послышался смешок:

– Жизненный путь можно пройти двумя способами. Или смерть идет за тобой, или ты идешь к ней. Лично я предпочитаю первый. Как догонит, так и догонит.

Шубников выдохнул и сел на серый линолеум коридора. Даже голова закружилась от того, что все оказалось просто и ясно. Как догонит, так и догонит.

– Хотя, может, Лерочка действительно вела какие-то записи… – протянул Ветров.

«А может, надо было это выяснить, прежде чем психиатрическую бригаду вызывать?» – рвалось с языка Шубникова, но он промолчал.

– До моего возвращения квартира стояла запертая и опечатанная, а я никогда не совал нос в личные вещи жены, и Лерочке это было прекрасно известно. Ключи были только у меня и у нее.

– Вы это точно знаете?

– Совершенно! Я хранил у Лерочки кое-какие свои накопления, поэтому если бы она захотела кому-то предоставить свободный доступ к себе в дом, обязательно обсудила бы это со мной. Так что украсть бумаги так, чтобы я ничего не заметил, было очень проблематично, и испариться они тоже не могли.

– Понятно. А откуда у вас этот ликер?

– Ой, не напоминайте! – вскричал Ветров. – Простить себе не могу, что взял эти чертовы бутылки! Специально Лерочку хотел порадовать, старый идиот!

Шубников встрепенулся:

– Бутылки? То есть не одну?

– Две.

– И где вторая?

– Где? А где? А дома разве нету?

Шубников нахмурился. Изучая протокол обыска, он очень внимательно отнесся к описи бара, просто интересно было, что пьют такие люди. Виски, джин, бутылка вина, водка, естественно… Нет, ликера точно не было.

– Я просто сейчас у Лерочки живу, в ту квартиру войти так духу и не набрался. Понятия не имею, что там творится.

– Там ее нет.

– Тогда не знаю. Вероника увезла на дачу, или Валерка взял, хотя нет, у него был ключ только от почтового ящика. Да мало ли… Врачу в консультацию могла отнести, не все ж с пустыми руками приходить.

На том и простились.

* * *

Огонькова была так любезна, что пригласила Ирину с «коллегой» к себе домой. Она жила в кооперативной квартире улучшенной планировки, с большой кухней и широким коридором, и прямо с порога бросалось в глаза, что финансовых затруднений Марина Николаевна не испытывает.

Куда ни кинь взор – всюду сбывшаяся мечта советского человека. Пушистый ковер, импортная стенка, финская плитка, лоджия… Видимо, Огонькова действительно выдающийся отоларинголог.

Марина Николаевна пригласила их в гостиную, усадила на диван в изящный цветочек, предложила чай или кофе, а когда гостьи отказались, села напротив в парное дивану кресло и изобразила внимание самой любезной улыбкой.

Ирина повторила, что это сугубо частная инициатива и Марина Николаевна имеет полное право отказаться от разговора, но хозяйка только шире улыбнулась.

– Расскажите нам подробнее про вашу подругу, – вступила Гортензия Андреевна.

– Что вас интересует?