Без вздоха полночь

─ Ладно, ритуал никто не отменял. Вечность нас ждать не будет. Ровно через три дня, в двенадцать ночи, врата закроются. Надо бы заполучить девчонку раньше, чтобы держать всё под контролем.

Врата в вечность? Я чуть не рассмеялась. Вот как можно верить в такие сказки? Впрочем, во все века попадались фанатики, готовые идти напролом, лишь бы заполучить ту самую вечную жизнь. Я старалась не думать о страшном ритуале. Ещё немного отодвинув край покрывала, увидела, как мужик сунул руку под шкаф и вытащил нечто, завёрнутое в холщовую ткань. Аккуратно опустив вещь на стол, развернул полотнище, и явил на белый свет… я содрогнулась и чуть не заорала в голос… огромный серебристый меч, местами покрытый коррозией и ржавчиной.

Бородач ухмыльнулся.

─ Мастер будет доволен.

Это что? Вот этим ржавым чудовищем хотят снести мою прекрасную голову? Пришлось ущипнуть себя, чтобы не лишиться чувств. Между тем, вдоволь налюбовавшись творением древнего кузнеца, мужик вновь завернул рубящее орудие в тряпку и запихнул в огромный спортивный рюкзак. Прошла ещё пара минут, во время которых он шнуровал высокие ботинки. Минута потребовалась, чтобы запереть дверь, и ещё пять, чтобы завести мотор. А я всё лежала, скованная страхом по рукам и ногам. Видеть свою смерть так близко и остаться при этом в здравом уме. Ой, мамочки!

Поборов нервную дрожь, я выползла из-под кровати и упаковала улику во вражескую майку. Всё! Пора возвращаться. Я уже развернулась к окну, но тут мне на глаза попался сундук, увенчанный огромным амбарным замком. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться, что именно там лежало нечто ценное, важное, значимое. Впрочем, какие ценности мог прятать хозяин в своём временном убежище? Не думая о последствиях, я вытащила из-за двери ледоруб и принялась ковырять петли. То ли злость кипела во мне, то ли силушки прибавилось, но те самые петли, казавшиеся довольно прочными, покинули первозданное положение и жалобно звякнули об пол. Дрожащими руками я приподняла крышку и задохнулась от разочарования. На дне лежало мятое тряпьё. Вытащив его на свет божий, брезгливо поморщилась, а потом в ужасе откинула в сторону. Огромные белые одеяния с острыми капюшонами, скрывавшими лицо. Именно в таких я видела сектантов в своих кошмарах. Вряд ли этой одеждой кто-то собирался пользоваться, скорее всего, сохранил, как память или дань традициям. Ветхая, пропахшая кровью и страхом, она несла отрицательную энергетику. Не поддаваясь панике, завернула балахоны в узел. Вот оно, главное доказательство. Но как связать это с Региной? Хитрая бестия не оставила в избушке ничего, что могло подтвердить её причастность. Могла бы сотовый забыть или паспорт. Да, надеяться на такую удачу было глупо. Вставив петли вместе с замком в пазы, стукнула по ним пару раз ледорубом. Проверила на прочность. Нормально. Теперь и возвращаться можно.

─ Ты, дочь, чего, в прачки записалась? ─ я вздрогнула, услышав голос отца. Папа выходил из душа, ероша седые волосы.

Я взяла его за руку и потянула в сторону штаба.

─ Вы должны это увидеть, все.

─ Кто, все? ─ отец улыбнулся. ─ Все умчались в город. Для расшифровки рукописей нужны специальные программы, компьютер, в конце концов. Теперь мы тут с тобой главные.

Войдя в фанерный домик, я бросила на пол увесистый тюк.

─ Вот, полюбуйся, папуля. Это я нашла в хижине за барханом. Именно в таких одеждах ходили сектанты в моих видениях. А это, ─ пробитая дротиком кедина отлетела под стол, ─ то, что ожидало меня.

Я думала, отец посмеётся, пошутит, но он указал на лавку.

─ Сядь и расскажи всё с самого начала.

Я тяжело вздохнула и заговорила.

─ Всё началось с того, что нас купили, причём, как оказалось, месяц назад. Драгоценный Анатолий Павлович преподнёс нам эту новость в качестве новогоднего подарка, помахивая билетом в Куршавель, куда улетал на все праздники…

Я говорила долго, пристально вглядываясь в глаза родного человека. Думала, папа не поверит мне. Да и самой во всю эту историю мне как-то не верилось, но мой седовласый профессор слушал внимательно, лишь изредка останавливая меня, чтобы сделать пометки в стареньком блокноте. Наконец, он захлопнул потрёпанную кочевой жизнью книженцию и откинул в сторону карандаш.

─ В твоём рассказе много странностей, дочь. Но я уже представил единую картинку.

Широко открыв глаза, я замерла.

─ И что это за картинка?

Отец тяжело вздохнул.

─ Думаю, тебя, действительно, хотят принести в жертву. Была такая легенда, которую современные учёные считали не более, чем сказкой. Словом, каждое столетие на свет появлялась Избранная. На неё указывал амулет. ─ Папа красноречиво посмотрел на старинную вещицу, болтавшуюся на моей кисти в виде браслета. ─ Да, да, именно такой. В манускриптах не было его рисунков, только описание. Но, думаю, ошибка тут исключена.

Мелкие мурашки покрыли моё прекрасное тело, которое очень хотело прожить долгую жизнь, состариться и умереть собственной смертью лет через девяносто.